Галерные рабы его величества султана

— Это потому, что нас с тобой не было, Минка. Мы с Федором многое можем.

— Вона как? Посмотрим, чего вы можете. Не сидели за веслом и рабами долго не были вот и мечтаете понапрасну. Знаете, что с рабами беглыми делают, коли ловят их?

— Палками бьют по пяткам? — спросил Федер.

— И палками бьют. И на кол сажают, и на кожу сдирают с живого, дабы иным рабам не повадно бежать было.

— Тихо! — проговорил Мятелев. — Корабль стал на якорь…

Капудан-паша галеры "Меч Падишаха" Мустафа, третий уже за последние два месяца капитан этого проклятого корабля, вздохнул с облегчением. Они прибыли в порт, и он сохранил корабль падишаха.

Мустафа ранее был спахием, держателем большого имения, и как водиться служил в тяжелой коннице. И карьера его складывалась удачно и богатства его умножались. После удачного рейда против гадуков на Старой Планине (Болгария) он был назначен бюлюк-пашой и стал начальником войск в Сливене. Но видно гнев Аллаха пал на его голову и однажды повстанцы вырезали весь его отряд и белер-бей возложил всю вину на него. Его хотели казнить, но авторитет его отца, славного воина, помог ему избежать смерти. Мустафу отправили на войну с гяурами простым всадником тяжелой конницы.

Там он храбро сражался и получил возможность перейти в военный флот и быстро стал довольно неплохим моряком под руководством храброго флотоводца Эмин-бея.

И вот ему доверили корабль под собственную команду. Поначалу Мустафа даже обрадовался, но его радость продолжалась до тех пор, пока он не узнал что это печально известная галера "Меч падишаха". Капитаны этой галеры гибли со странным постоянством и потому её назвали проклятой.

— Слава Аллаху! — проговорил начальник над гребцами Абурохман. — Он не допустил гибели корабля.

— "Меч падишаха" нуждается в большом ремонте, — ответил Абурохману капитан галеры. — Без ремонта он не выдержит больше ни одного рейса.

— Верно. Стоит обновить мачту и поменять такелаж.

— И дно почистить, а на это понадобиться время. Простоим не меньше двух месяцев до начала навигации. А я говорил еще в Казы-Кермене, что глупо пускаться в плавание зимой. Но кто меня слушал, Абдурохман? Султан повелел всем подготовиться к большой войне.

— Наш падишах решил вмешаться в войну межу гяурами, — проговорил Абдурохман. — Кто может противиться его священной воле?

— Никто, — поспешно согласился капитан. — Но нам сейчас все рано придется стоять в порту Трапезуна. Разве нет?

— Придется. И что с того? — не понял капитана галеры Абдурохман.

— А то, что наши гребцы будут жрать и бездельничать.

— Найдется и для них работа.

— Я знаю. Но половину гребцов мы легко сможем отдать во временное пользование местным владетелям имений и маслобоен. Им нужны работники, но они не желают тратиться на рабов. Один из них уже просил меня уступить ему два десятка гребцов.

Абдурохман понял все. Капитан Мустафа не решался пойти на такой шаг без него. Все же галера была не его личная, а принадлежала падишаху, как и гребцы на ней.

— Это можно устроить. А сколько обещает нам тот человек?

— По десять динаров за каждого раба в течение двух месяцев.

— Это неплохо, — проговорил Абдурохман. — Но что будет, если рабы сбегут? Ведь для отправки их на берег нужно снять с них цепи. А если они убегут, то нам с тобой почтенный Мустафа придется компенсировать их стоимость из наших кошельков.

— Убегут? Здесь? Куда? Мы отправим на работы гяуров-урусов, которым некуда бежать в незнакомой стране и в незнакомом городе….

Воины с ятаганами в сопровождении Абдурохмана спустились на нижнюю палубу к гребцам. Их сопровождал толстый мужчина в шелковом хахале и большой тюрбане. На его обвислых дряблых щеках был румянец — ему было тяжело спускать вниз.

— Я говорил тебе, почтенный Дауд-бей, чтобы ты не утруждал себя понапрасну. Я бы сам подобрал тебе рабов.

— Нет, Абдурохман. Если я плачу вам по десять динаров, то хочу получить крепких рабов. И отберу их сам, — проворчал толстый турок.

— Как тебе будет угодно, почтенный Дауд-бей. Выбирай. Но не забывай, что тебе можно взять только невольников из урусов.

— Сам помню. Вы боитесь отпускать тех кто знает империю османов? А много таких у вас?

— Рабов из числа правоверных? Есть немного. Это воины проявившие трусость в бою или каратюрки * (*каратюрки — черные турки или крестьяне) проданные в рабство за мятеж.

Турок стал внимательно смаривать рабов. Он ощупывал мышцы и приказывал гребцам открывать рты.

— Вот этого! И вот этого! — он указал толстым пальцем на двух рабов.

— Хороший выбор. Расковать! — Абдурохман кивнул корабельному кузнецу.

Тот принялся за работу и стал стучать молотком.

Турок тем временем прошел мимо двух рядов сильно изможденных рабов и отрицательно покачал головой. И здесь он увидел Рога, Мятелева и Ржева.

— О! Вот три настоящих батыра! Этих возьму.

— Вот этот, — Абудорохман указал на громадного запорожца. — Этот опасен и его трудно будет удержать от побега. Настоящий зверь.

— Я умею укрощать зверей, — самодовольно заявил Дауд.

— Но этот слишком опасен. Он из свиты самого урус-шайтана.

— О! — Дауд с любопытством посмотрел на запорожца. — Сколько он сидит за веслом?