Галина Вишневская. Пиковая дама русской оперы

Но неожиданно книги дали совсем другой эффект. «За моей спиной развевается плащ… Бушует гроза, сверкают молнии, но я бегу, мне не страшно, меня в беседке ждет ОН…

Слезы льются потоком из моих глаз, падают на любимые страницы; задыхаясь от волнения, я ни на минуту не могу оторваться от сладостных переживаний.

И вдруг мне захотелось встать. Не может быть, что я должна умереть, – я так же молода, как героини этих книг. Я хочу быть! Хочу жить! Я словно увидела впереди яркий свет и пошла к нему. С этого дня я начала бороться за жизнь».

Первым делом Галина заставила себя хотя бы немного поесть, потому что откуда возьмутся силы, если неделями пила только чай. Тут же на помощь пришла народная медицина. С отвращением Галина глотала растопленное свиное сало, мед с маслом, выпивала до 10 сырых яиц в день. Муж ездил на черный рынок и покупал там стрептомицин, официально его не было в Советском Союзе. Флакон – 30 рублей. Курс – 120 грамм. 3600 рублей. При этом она не может работать, потому что больна, а муж – потому что должен быть при больной жене, и еще потому, что его профессия – организовывать ее гастроли. Пришлось продавать вещи.

Потом достали путевку в противотуберкулезный санаторий под Ленинградом. Состояние заметно улучшилось, но врачи все равно категорически запрещали петь. Поэтому Галина уходила далеко в лес, жгла там костер и в полном одиночестве пела.

Отвлечемся ненадолго от Вишневской и, перескочив сразу в 1961 год, расскажем о совсем других уроках. Считается, что лучшая дань уважения учителю – это, выучившись, воспитать еще хотя бы одного ученика. Чтобы традиция не прерывалась. В 1961 году прославленная певица Галина Павловна Вишневская жюрила конкурс вокалистов, где к ней подошла двадцатитрехлетняя студентка Ленинградской консерватории, еще никому тогда не известная Елена Образцова[63]

. «В ее красивом меццо-сопрано был большой недостаток – тремоляция[64]», – пишет наша героиня.

Вишневская, несмотря на плотный график, согласилась помочь. «Мне было лишь тридцать четыре года, я много пела в театре, выезжала за границу, мне нелегко было найти время для занятий с нею. Но мне понравился тембр ее голоса, я знала, как избавить ее от столь явного недостатка, и пообещала позаниматься с нею. Вскоре она приехала в Москву на конкурс имени Глинки, где я снова была в жюри, и я поразилась деградации ее голоса – усилилась тремоляция, и голос стал мельче, сопранового звучания. На жюри она не произвела впечатления и после первого тура оказалась в списке в последних номерах. В перерыве она подошла ко мне и разрыдалась.

– Я знаю, я плохо пела. На колени сейчас встану при всех – умоляю, помогите! Вечно буду за вас Бога молить».

В общем, Вишневская работала с ней при каждом удобном случае, часто оставаясь после спектакля. Она давала ей дыхательные упражнения, подбирала более выгодные партии, в общем, сама уходила после этим уроков чуть живая, но новая певица расцветала на глазах. Всего за неделю (сведения взяты из воспоминаний Г. П. Вишневской), занимаясь с Леной по два раза в день, она сумела подготовить ее для показа в Большом зале консерватории, где Образцова сразу же прошла в третий тур. Еще неделя занятий, и она вышла на первое место. Для заключительного концерта с оркестром Вишневская подарила ей длинное вечернее платье.