Галина Вишневская. Пиковая дама русской оперы

Усилия не прошли даром, наша героиня поправилась и теперь занималась с удвоенной силой, готовя себя к оперной карьере. «Зачем? – недоумевал муж. – У тебя же есть профессия – эстрадная певица всегда может заработать на кусок хлеба с маслом. Отпашешь сезон, потом отдыхай. Свобода и независимость, чего еще нужно?»

Но Галине этого было мало, после того, как волшебница Вера Николаевна помогла вернуть утраченный голос, Вишневская уже не могла довольствоваться эстрадной карьерой. Нужны были новые пути, новые возможности, и, как по мановению волшебной палочки, они появились.

В мае 1952 года Большой театр СССР объявил конкурс в стажерскую группу. Прослушивание проводилось почти во всех крупных городах страны, неудивительно, что и в Ленинграде.

На первый взгляд удача только поманила ее, только показала сверкающие вершины, чтобы в следующее мгновение окончательно выбить из колеи. Прослушивание шло уже третий день, причем певцы записывались заранее. На счастье, Галину узнали, концертная деятельность хороша уже тем, что, участвуя в «сборных солянках» с другими исполнителями, волей-неволей обрастаешь знакомствами. Вишневская же к моменту конкурса находилась на сцене уже восемь лет. С другой стороны, жюри тоже люди, им интересно, певица молодая, но опытная, с хорошим голосом, и это на фоне зеленой молодежи, которую еще учить и учить.

Желая поразить жюри еще больше, отчаянная Вишневская вызвалась петь Аиду. Ария труднейшая, оперная певица не всякая возьмется, а тут эстрадная…

Выступила, зал сначала замер, тишина гробовая, а потом восторг! Члены жюри позабыли, что они высокие судьи, на сцену лезут, обнимают, трясут, поздравляют…

Второй тур был запланирован в Москве в Большом театре. Обещали вызвать телеграммой. Уходя с конкурса, Вишневская летела домой, первым делом мужу рассказать и потом к Вере Николаевне.

Только Марк вовсе не обрадовался. Ведь если Галина будет петь в Большом, им, чего доброго, придется в Москву перебираться. Опять же, она станет петь в опере, пусть для начала и небольшие партии, но все же она будет при деле, а он? Он ведь из-за нее из театра ушел, собирался заниматься только ее карьерой. Теперь же Марк оставался как бы не у дел.

Впрочем, кто сказал, что в столице не нужны толковые администраторы?

Второй тур проходил в Бетховенском зале Большого театра. В жюри – М. Максакова[69], В. Давыдова[70], Е. Кругликова[71], Н. Шпиллер[72], Н. Ханаев[73]

, С. Лемешев[74], И. Козловский[75], М. Рейзен[76], А. Пирогов[77], главный дирижер театра Н. Голованов[78], дирижеры В. Небольсин[79] и К. Кондрашин[80]

, главный режиссер театра Б. Покровский[81]… Из конкурсантов до второго тура добрались более ста человек.

В ушах Галины еще звучали напутственные слова Веры Николаевны: ничего не бояться, верить в себя, ни в коем случае не просить жюри, чтобы перед Аидой позволили спеть что-либо другое – студентка может распеваться на публике, профессионал выходит и сразу же исполняет программу. «В одну эту арию я вложила столько эмоций, вдохновения, что хватило бы на целую оперу. Было во мне какое-то внутреннее торжество – мне казалось, что я иду, а передо мной раздвигаются, падают стены… Хочется петь еще… еще… Но вот отзвучала последняя нота… Тишина… и вдруг – аплодисменты! А я не могу опомниться, вернуться на землю из своих облачных далей…

Сошла с эстрады, иду снова мимо членов жюри, меня останавливают, что-то спрашивают, а я ничего не слышу и не понимаю, во мне все трепещет. Потом доходит до сознания:

– Вы из Ленинграда?

– Да.

– В Москве родственников, квартиры, где жить, нет?

– Квартиры?.. Зачем?.. Нет, квартиры у меня нет».

Отвечает, а сама ничего не понимает, почему жилплощадью интересуются? Откуда у нее в Москве может вдруг квартира образоваться? Неужели приняли?

Конечно, приняли, не бывало еще такого, чтобы в Большом театре на приемном конкурсе молодежи артисты новичкам аплодировали – а тут овация!

Третий тур певцы поют с оркестром, из конкурсантов до него добрались пятнадцать человек. Репетиция с оркестром не предусмотрена, сразу выходишь и поешь, а она, Галина, с оркестром, с живым дирижером в жизни никогда не работала. Даже не знает, как это бывает, куда смотреть нужно. А если она знака какого-нибудь дирижерского не распознает?

Оркестр уже занял свои места, ее приглашают на сцену, а тут Ханаев как черт из бутылки подскочил, не дрейфь, мол, тебя уже приняли. Ничего не бойся.

«Как приняли? А если я плохо спою, а если? Да не имею права!»

Когда закончила, члены жюри ушли на совещание. Долго о чем-то договаривались, а когда вышли, объявили, что из всех конкурсантов Большой театр берет только двух человек: певца Нечипайло[82] и певицу Вишневскую. Вот это отбор!

Прямо с конкурса их отвели в отдел кадров, где перед каждым была положена пухлая анкета. И вот тут Галине по-настоящему сделалось страшно. У нее же отец – враг народа!