Читаем Галльская кровь. Ледяной ад. Без гроша в кармане полностью

Галльская кровь. Ледяной ад. Без гроша в кармане

Конь рванул с места, унося повисшего на нем всадника. Животное двигалось параллельно цепочке ковбоев и полностью скрывало человека. В первую минуту они обрадовались: наконец-то враг в западне и дорого заплатит за все! Им и в голову не могло прийти, что этот чужеземец с тонкими руками и нежной кожей может то, что даже им, хозяевам прерии, не под силу. Да, нужно быть одновременно индейцем и цирковым наездником, чтобы на виду у врага, ловкого и решительного, осуществить подобный трюк.

Кто-то разгадал хитрость джентльмена и крикнул:

— Идиоты! Вы что, не видите? Этот мошенник удрал!

— Сто чертей в печенку! Сукин сын! Чтоб он сдох!

Оказавшись на безопасном расстоянии, Бессребреник перебросил тело на полном скаку в седло и понесся к своей, одному ему известной цели. Все происшедшее казалось невероятным.

— Ну ладно! Мы поедем за тобой хоть в ад!

Предложивший столь дальний маршрут пришпорил коня. Остальные выглядели не менее решительно.

— Вот именно! Хоть в ад!

Начался настоящий гон. Безжалостный, остервенелый, привычный.

В поисках пропавших табунов ковбои неделями не покидают седла. В мастерстве преследования, в пренебрежении усталостью, лишениями и непогодой с ними могут сравниться только индейцы.

Наш герой продолжал удаляться. Вдруг он вскрикнул от радости, увидев след не так давно проехавшей повозки. Колеса оставили в траве две четкие линии, а справа и слева отпечатались копыта лошадей. Коляску сопровождало не менее восьми всадников. Сомнений быть не могло. Здесь проехали похитители. Следы тянулись через бескрайнюю, насколько хватало глаз, равнину.

С горячностью, которая удивила его самого, Бессребреник воскликнул:

— Я спасу ее!

И, не раздумывая, джентльмен пустился в плавание по этому колышущемуся морю трав. Преследователи не отставали, но и не догоняли, вероятно, отказавшись от плана быстрого захвата своего врага. Погоня предстояла долгая, и следовало щадить лошадей. К тому же им хотелось растянуть удовольствие от этой охоты. Пребывая в уверенности, что добыча не ускользнет, они могли позволить себе оттянуть развязку. Травля, несомненно, продлится несколько дней, и ее конец непредсказуем — зверь доказал, что способен защищаться.

Лошади шли галопом, всадники переговаривались, курили, жевали табак, изредка подбадривая себя криками или стрельбой из ружья.

С наступлением темноты все устроились на ночлег, выставив из осторожности караул. Бессребреник тоже не сомкнул глаз. Он напрягал слух, вглядываясь в ночь, и крепко держал коня за поводок. Уздечку он снял, чтобы лошадь могла пастись.

Едва забрезживший день застал его в седле. Ковбои не выказывали намерения его догонять, но джентльмен не сомневался, что травля будет продолжена.

Проходили долгие часы. Все оставалось по-прежнему. Конь не терял темпа, всадник тоже выглядел бодрым — как владелец ранчо, объезжающий свои пастбища. Он двигался по следу повозки, ломая голову над тем, кто похитил Клавдию и где она находится.

Похитители выбирали дикие места, вдали от ранчо и селений. Кругом расстилалась степь. Бессребреник заметил, что травы стали гуще и выше и доходили до стремени.

Наступала вторая ночь погони. Давала чувствовать себя усталость. Ковбои пропали из поля зрения больше двух часов назад, может быть, он оторвался от них? Лошадь, насытившись, улеглась, беглец присел рядом, борясь с дремотой. Но веки сомкнулись, и сон одолел джентльмена.

Вдруг, словно от толчка, он проснулся. Тревожное ржание повисло в воздухе. Огонь обступал его со всех сторон, казалось, пылала не только земля, но и небо. Круг все больше сжимался. Через несколько минут дышать станет невозможно. Пламя передвигалось скачками, закручивалось вверху дымными столбами и опадало потоками искр. Пожар уничтожал прерию с грохотом несущегося на полной скорости поезда. Он слепил и оглушал, и только очень мужественный человек способен был сохранить спокойствие посреди этого пылающего океана.

Лошадь, обезумев от страха, дрожала и жалась к хозяину, как бы моля о помощи. Но все пути к спасению были отрезаны. Пробовать прорываться через сплошную завесу огня значило ускорить неизбежный конец. Животное отступало на свободное пространство, но пространство это уменьшалось на глазах.

Через несколько минут их ждет мучительная смерть!