Гамбит Королевы

– Да, – улыбнулась Катерина. – Я с удовольствием выдам ее за вас. Мне будет очень приятно дать свое согласие.

– Мадам, я… я… – Уильям упал на одно колено, схватил ее руку и пылко поцеловал. Мыслями он уже был со своей милой Дот.

– Но вы должны делать то, что я скажу, – продолжила Катерина.

– Все что угодно!

– Во-первых, если я когда-нибудь узнаю, что Дот страдает из-за вас, я вас повешу, Уильям Сэвидж! Ее ни в коем случае нельзя обижать.

Он торжественно кивнул; с таким видом он обычно рассуждал о Боге.

– Сейчас же отправляйтесь к ней и просите ее руки. Пусть все остается между вами. Не хочу, чтобы обо всем пронюхали мои дамы, потому что многие не одобрят вашего брака. Вашим родным я напишу сама. Они, конечно, не станут возражать против желания королевы… – Катерина улыбнулась и тихо продолжила: – И в положении короле вы есть свои преимущества. – Его глаза наполнились слезами. – От всего сердца благословляю вас, Уильям Сэвидж! – Она с трудом сняла с пальца кольцо, квадратный аквамарин, подаренный ей испанским послом; он всегда напоминал ей кусочек неба. – Вот, передайте ей. – Она положила кольцо ему на ладонь. – Ну, идите же! Она в моей спальне одна. – Уильям бросился к двери, и она продолжила: – Вы должны оба решить, будете ли и дальше служить мне. Мне бы этого хотелось, но принуждать вас я не стану.

Дворец Уайтхолл, Лондон, ноябрь 1546 г.

Дот больше не спала на тюфяке в покоях королевы, в продуваемом сквозняками приемном зале за спальней, которую Катерина все реже и реже делила с королем. Ее сменили другие. Иногда ей хотелось ущипнуть себя. Ей все еще не верилось, что она, простушка Дот Фонтен, замужем за человеком, который пишет стихи и играет на спинете! А на пальце у нее кольцо, подаренное самой королевой, – прямо как в сказке!

Когда Уильям вскоре после ее возвращения пришел к ней, он признался, что все задумала королева. Он взял ее за руку, и они долго смотрели друг другу в глаза, как глупые влюбленные в какой-то старой сказке.

– Моя Дот… – сказал он тогда. – Я знаю, ты много страдала из-за меня; прости меня от всего сердца.

– Не нужно просить прощения. Ты прощен, Уильям Сэвидж. За последние месяцы я многое поняла…

– Знай, Дот: я не рассказывал тебе о своей жене, боясь, что ты больше не подпустишь меня к себе, что было для меня невыносимым. Мы поженились очень молодыми, а потом меня вызвали ко двору, я почти не знал ее… Я был глуп и…

– Ш-ш-ш! – Дот прижала палец к губам Уильяма и заглянула в его глаза, похожие на бездонные колодцы. – Что с твоей женой сейчас?

– Она уже год как скончалась.

Когда он произнес эти слова, ее сердце показалось ей похожим на цветок, который раскрылся в ее груди, но потом она подумала о бедной девушке, которая едва знала своего мужа.

– Мне так жаль… то есть… мне жаль ее.

Он порылся в кармане, похлопал себя по дублету; казалось, он потерял что-то важное. Наконец он достал кольцо – кольцо Катерины с аквамарином, «водяное кольцо». Дот всегда его так называла, потому что вечно забывала, как называется камень. Она помнила, что в тот день шел дождь; лило как из ведра, и капли барабанили по стеклам. После всех испытаний и тягот Дот наконец-то почувствовала себя в безопасности. Теперь она старалась не вспоминать о том, что с ней было, и, когда Уильям пробовал расспросить ее, она говорила:

– Не буди спящую собаку, муженек! – Слово «муженек» приятно перекатывалось во рту, как сладкое пирожное, каким ее угощала Катерина.

Он надел «водяное кольцо» ей на палец.

– Что ты делаешь, Уильям Сэвидж? Ведь это же кольцо королевы! – испуганно воскликнула Дот.

– Нет, любовь моя, оно твое. Это твое обручальное кольцо.

Позже Катерина позвала их к себе в покои, где уже ждали священник и Кэт Брэндон – она стала второй свидетельницей.

– Подумать только, – Дот тычет Уильяма в бок, – свидетелями нашей свадьбы стали королева Англии и герцогиня Саффолк!

Уильям все время держал ее за руку, когда священник произносил слова, а когда настала ее очередь приносить брачные обеты, у нее от волнения едва не пропал голос. Как будто все события в жизни подводили ее к этому мигу; ей казалось, что она вот-вот взорвется от радости, как фейерверк Юдолла.

Теперь у них есть свое жилье в Уайтхолле. Это всего лишь крошечная каморка чуть больше чулана в одном из подвальных этажей. Но размер комнаты не имел значения. Главное – теперь у нее есть Уильям Сэвидж, и они могут проводить целые ночи в объятиях друг друга. Они не вспоминали о прошлом; теперь у них было прекрасное настоящее. И лишь время от времени они представляли себе неясное будущее и детей, которые у них родятся.

Глава 11

Дворец Нансач, Суррей, декабрь 1546 г.