Гарантийный ремонт разбитых сердец

– Именно! Она заслужила это! К тому же нужно было сделать что-то такое, чтобы Сохин почувствовал. На смерть своих холопов он обращает не так много внимания… Я давно уже познакомилась с нянькой, которая работала на Сохину. Через нее я узнала распорядок дня этой крысы. Когда пришло время действовать, я подменила таблетки старухи, которые она принимает днем, на снотворное. У нее же я взяла ключи от дома и сделала дубликат. Когда я была уверена, что она спит, я пришла в дом.

– Ты не боялась охраны?

– У нее не было охраны. Только муж, но понять, дома он или нет, можно было по машине во дворе. В тот день не было. Нянька спала, а девчонка орала в люльке… Я взяла ее. Сначала я не хотела ее убивать, но потом, потом… Я вдруг вспомнила, сколько зла причинила мне ее мамаша! Как она радовалась тому, что со мной делали! И не только мамаша – вся семья. Я не смогла удержаться! Я закопала эту маленькую дрянь в снегу, глубоко, чтоб точно не выжила!

– Ребенок ни в чем не виноват, – нахмурился Роман.

– А я в чем виновата?! За что со мной все это сделали? Скажи, если знаешь! Все равно из нее бы ничего путного не выросло. Только очередная мразь, которая, как и мамочка, стала бы ломать людям жизни!

– Если ты разговаривала с нянькой, ты должна была знать, что Сохина не любила свою дочь.

– Зато дед с бабкой любили! И вообще, плевать мне на ее чувства. Главное, что приманка сработала. Я выпустила ее гадов из террариумов… Я их уже не боялась! Знаешь почему? Их иногда использовали в «играх» с нами.

– Это же ядовитые насекомые! – воскликнула Даша.

– Ты это сохиновским скажи! Да, бывало, кого-то из девочек жалили. Им сразу кололи противоядие, которое помогало с переменным успехом. Со мной использовали змею. Вы знали, что кожа змеи кажется гладкой, только если гладить по ходу роста чешуек? Если провести против роста, она рвет, как наждачная бумага! Я все это знаю, да и вряд ли забуду… Я смотрела через окно, как Людку жалят ее собственные питомцы, и снова радовалась. Более того, я почти не сомневалась, что мне удастся выдать все за несчастный случай. И удалось!

– Не факт, – покачал головой мужчина. – Я знаю, что спецы Сохина ведут расследование. Они могут выйти на тебя.

– Не выйдут! Если сразу ничего не поняли, то уже и не поймут. А я – последняя кандидатура, меня никто не воспримет всерьез. Знали бы они, что я могу, что я уже смогла! Я не только избавилась от Людки, но и уничтожила ее обожаемую коллекцию!

– Возле собственного дома, – отметила Агния. – Это ошибка.

– Никакая это не ошибка! Тут никто не ходит.

– Я хожу – откуда, по-твоему, я знаю про это? Я нашла костер, один диск вообще уцелел. Еще я нашла листок, на который ты записывала данные по Роме.

– Понятно, как этот ублюдок выжил, – хмыкнула Света. – Черт, а ведь и правда ошиблась!

– Он должен был стать следующей жертвой?

– Зачем спрашивать очевидное? Должен был и стал. На Сохина работало много ментов, я знаю, но этого я видела чаще других. К тому же он один, а у остальных семьи.

– Ты жалеешь чьи-то семьи? – удивился Роман.

– Нет. Просто до семейных добраться сложнее. А до тебя просто. Но с тобой я ошиблась даже дважды – неудачный метод убийства выбрала. Понятно, что он эффектный и болезненный, если все правильно пойдет. Я на то и понадеялась! Злорадствуешь небось сейчас?

– В моем положении это проблематично.

– Хоть какие-то хорошие новости! Надо было еще пасть тебе завязать и снегом присыпать для надежности.

Она не раскаивалась – даже не думала об этом. Если она и боялась, то своих воспоминаний. Ее, по сути, загнали в угол, а она не собиралась отступать.

Это тоже форма сумасшествия, но не такая, как у маньяка, преследовавшего когда-то Дашу. Света не родилась ущербной, ее сделали убийцей насильно. Но все же… вряд ли для нее есть обратная дорога.

– Такие дела, – Света задумчиво постучала пальцами по грязной столешнице. – Я не жалею о том, что сделала. Даже перед тобой, мент, извиняться не собираюсь. Я хотела тебя убить, и мне неприятно, что ты выжил. Даже то, что руки у тебя калеченые, является сомнительным утешением.

– Рад слышать, – буркнул он. – Ничто так не воодушевляет, как горе ближнего…

– Какой ты мне ближний? Ты – один из худших моральных уродов, которых я встречала. Ты должен был защищать, а ты продался! Но теперь ты здесь, и, увы, при таких обстоятельствах я ничего не могу тебе сделать.

– Да уж, это тебе не нападать на беспомощных!

– Никто из тех, кого я убила, не был беспомощен. А то, что я делаю, лишь компенсирует изначальную разницу в силе. С тобой уже не получится. Ты что-то должен делать, ты же бравый мент, который поймал преступницу! Маньячку, можно сказать, изловил! Представь, какое вознаграждение выдаст за меня Сохин! Ну? Что ты будешь делать?

Агнию ответ на этот вопрос тоже крайне интересовал.

Глава 19

Роман многого не знал. Возможно, и Агнии, и Свете казалось, что он – просто идеальный пример продажного мента… точнее, теперь уже полицейского, однако суть не меняется. Правда заключалась в том, что некоторые вещи он слышал впервые.