Гарики из Иерусалима. Книга странствий

Сейчас, когда постигла душу зрелость,нам видится яснее из туманаупругость, и пластичность, и умелостьцелебного самих себя обмана.

* * *

Часами я валяюсь, как тюлень,и делать неохота ничего;в доставшихся мне генах спала леньзадолго до зачатья моего.

* * *

Цветение, зенит, апофеоз —обычно забывают про истоки,в которых непременно был навоз,отдавший им живительные соки.

* * *

Товарищ, верь: взойдет она,и будет свет в небесной выси;какое счастье, что лунаот человеков не зависит!

* * *

О, как смущен бывает разум

лихим соблазном расквитатьсясо всеми трудностями сразу,уйдя без писем и квитанций.

* * *

В сумерках закатного сознаниягаснет испаряющийся день,бережно хранят воспоминанияэхо, отражение и тень.

* * *

Жил на ветру или теплично,жил как бурьян или полезно —к земным заслугам безразличнавсеуравнительная бездна.

* * *

С азартом жить на свете так опасно,любые так рискованны пути,что понял я однажды очень ясно:живым из этой жизни — не уйти.

* * *

Когда последняя усталостьмой день разрежет поперек,

я ощутить успею жалостько всем, кто зря себя берег.

* * *

Сегодня настроение осеннее,как будто истощился дух мой весь,но если после смерти воскресениене сказка, то хочу очнуться здесь.

* * *

В этой жизни, шальной и летящей,мало пил я с друзьями в пивных,но надеюсь, что видеться чащенам достанется в жизнях иных.

* * *

Решит, конечно, высшая инстанциякуда я после смерти попаду,но книги — безусловная квитанцияна личную в аду сковороду.

* * *

А жаль, что на моей печальной тризне,припомнив легкомыслие мое,все станут говорить об оптимизме

и молча буду слушать я вранье.

* * *

Струны натянувши на гитары,чувствуя горенье и напор,обо мне напишут мемуарыте, кого не видел я в упор.

* * *

От воздуха помолодев,как ожидала и хотела,душа взлетает, похудевна вес оставленного тела.

* * *

Нам после смерти было б веселопоговорить о днях текущих,но будем только мхом и плесенью,всего скорей, мы в райских кущах.

Улучшить человека невозможно,

и мы великолепны безнадежно

Угрюмый опыт долгих летврастанья в темноту —моей души спинной хребет,

горбатый на свету.

* * *

Я живу, никого не виня,не взывая к судам и расплатам,много судей везде без меня,и достойнее быть адвокатом.

* * *

Есть сутки — не выдумать гаже,дурней, непробудней, темней,а жизнь продолжается — дажесквозь наши рыданья над ней.

* * *

Вампиров, упырей и вурдалаковя вижу часто в комнате жилой,и вкус у них повсюду одинаков:душевное тепло и дух живой.

* * *

Всегда приходят в мир учителя,несущие неслышный звон оков,и тьмой от них питается земля,и зло течет из их учеников.

* * *