Гарри Поттер и Дары Cмерти

Шрам дёргало болью. Гарри был уверен, что уже не успевает опередить Волан-де-Морта и не сможет ему помешать добраться до цели. В нём шевельнулся страх… Но он уже сделал свой выбор, когда решил говорить сначала с Крюкохватом. Притворяясь спокойным, Гарри нащупал на шее мешочек Хагрида и вынул из него сломанную пополам волшебную палочку.

– Мистер Олливандер, мне нужна помощь.

– Всё, что угодно! Всё, что угодно! – чуть слышно ответил мастер.

– Вы можете это починить? Её вообще можно починить?

Олливандер протянул дрожащую руку. Гарри положил ему на ладонь соединённые хрупкой перемычкой половинки волшебной палочки.

– Остролист и перо феникса, – проговорил Олливандер срывающимся голосом. – Одиннадцать дюймов. Тонкая и гибкая…

– Да, – сказал Гарри. – Так вы можете?..

– Нет, – прошептал Олливандер. – Мне очень, очень жаль, но я не знаю средства починить волшебную палочку, получившую настолько серьёзные повреждения.

Гарри заранее приготовился услышать такой ответ, и всё-таки это был тяжёлый удар. Он забрал половинки палочки и снова спрятал их в мешочек. Олливандер смотрел на мешочек, где исчезла сломанная палочка, и отвёл взгляд, только когда Гарри вынул из кармана две волшебные палочки, захваченные у Малфоев.

– Вы можете определить, чьи они?

Мастер взял первую палочку и поднёс её к самым глазам. Повертел узловатыми пальцами, чуть согнул.

– Грецкий орех и сердечная жила дракона, – проговорил он. – Двенадцать и три четверти дюйма. Прочная, жёсткая. Эта палочка принадлежала Беллатрисе Лестрейндж.

– А эта?

Олливандер так же внимательно осмотрел вторую палочку.

– Боярышник и волос единорога. Ровно десять дюймов. Умеренной упругости. Это была палочка Драко Малфоя.

– Была? – повторил Гарри. – Она же и сейчас его?

– Не думаю. Если вы взяли её с бою…

– Ну да.

– Скорее всего, она теперь ваша. Разумеется, тут имеет значение, как именно волшебная палочка перешла из рук в руки. Многое зависит и от самой палочки. Но в целом волшебная палочка, взятая в бою, честно служит новому владельцу.

В комнате было очень тихо, только вдалеке плескалось море.

– Вы так говорите о волшебных палочках, как будто они живые, – сказал Гарри. – Как будто они чувствуют, сами что-то решают.

– Волшебная палочка выбирает себе волшебника, – сказал Олливандер. – Те, кто изучает волшебные палочки, всегда знали об этом.

– И всё-таки можно пользоваться волшебной палочкой, которая тебя не выбирала? – спросил Гарри.

– О да, если вы настоящий волшебник, то можете направлять свою магию практически через любой инструмент. Однако самые лучшие результаты достигаются в тех случаях, когда между палочкой и волшебником существует духовное родство. Эти взаимоотношения очень сложны. Вначале взаимное притяжение, потом совместный опыт… Палочка учится у волшебника, волшебник – у палочки.

Волны разбивались о берег и снова откатывались назад – печальный звук.

– Я отобрал эту палочку у Драко Малфоя, – сказал Гарри. – Будет она меня слушаться?

– Полагаю, да. Принадлежностью волшебной палочки управляют сложнейшие законы, но, как правило, палочка побеждённого покоряется новому хозяину.

– А мне, значит, можно пользоваться этой? – Рон вытащил из кармана и протянул Олливандеру палочку Хвоста.

– Каштан и сердечная жила дракона, девять дюймов с четвертью. Хрупкая. Меня заставили сделать её вскоре после того, как похитили, – для Питера Петтигрю. Да, если вы взяли её с бою, она будет слушаться вас охотней, чем любая другая палочка.

– Это со всеми палочками так? – спросил Гарри.

– Думаю, да, – ответил Олливандер, глядя на Гарри выпуклыми глазами. – Вы задаёте глубокие вопросы, мистер Поттер. Наука о волшебных палочках – весьма сложная отрасль магии, полная тайн и загадок.

– Выходит, не обязательно убивать прежнего хозяина, чтобы завладеть волшебной палочкой? – спросил Гарри.

Олливандер поперхнулся:

– Убивать прежнего хозяина? Что вы, я бы не сказал, что это обязательно.

– Существуют легенды, – проговорил Гарри; сердце у него забилось сильнее, и шрам сразу отозвался болью. Гарри не сомневался, что Волан-де-Морт приступил к выполнению своего плана. – Легенды о волшебной палочке – или нескольких палочках, – которые переходили от одного хозяина к другому посредством убийства.

Олливандер побледнел. Его лицо казалось тускло-серым на фоне белоснежной наволочки, огромные глаза в кровавых прожилках выпучились, как будто от страха.

– Я думаю, всего одна палочка, – прошептал он.

– И Сами-Знаете-Кто интересуется этой палочкой, так? – спросил Гарри.

– Я… как вы узнали? – прохрипел Олливандер, с мольбой оглядываясь на Рона и Гермиону.

– Он хотел, чтобы вы научили его, как преодолеть связь между нашими волшебными палочками, – сказал Гарри.

Олливандер пришёл в ужас.

– Он мучил меня, поймите! Заклятие Круциатус! Я… я не мог не рассказать ему, о чём знал… вернее, догадывался…

– Я понимаю, – сказал Гарри. – Вы рассказали ему о перьях-близнецах? Посоветовали просто-напросто одолжить чужую волшебную палочку?

Олливандер медленно кивнул, потрясённый осведомленностью Гарри.