Гарри Поттер и двойной капкан

Палец Гарри приклеился к порталу, рядом летели Римус и Дамблдор. Они приземлились возле входа в госпиталь св. Мунго, который выглядел в виде витрины вечно находящегося на ремонте магазина одежды. Дамблдор подошел вплотную к стеклу, взяв Гарри под руку.

— Наблюдатель, — тихо сказал Дамблдор, глядя на манекена, — я — Албус Дамблдор, со мной Римус Люпин и Гарри Поттер, мы пришли к Северусу Снэйпу.

Манекен едва заметно кивнул, и Дамблдор провел Гарри сквозь стекло, Римус следом. В это время в приемной почти никого не было — целитель — консультант, работавшая на сортировке больных, разгадывала кроссворды.

— Аманда, — окликнул ее Дамблдор.

— Профессор Дамблдор! Вы к кому? — спросила она.

— Мы в закрытую палату, — тихо ответил Дамблдор.

— Снэйп? — еще тише спросила она, и Дамблдор кивнул. — Палата 43, это третья дверь слева по правому коридору, пятый этаж.

— Спасибо, Аманда, — сказал Дамблдор. — Идемте к лифтам.

Гарри шел между Дамблдором и Римусом. Они сели в лифт, но Римус не пошел с ними к Снэйпу, он свернул в другой коридор, видимо, направился к целителю за консультацией по поводу своего ранения. Дамблдор и Гарри подошли к двери, табличка которой известила, что именно здесь находится палата номер 43.

Дамблдор открыл дверь заклинанием и вошел, Гарри — за ним. В палате был только один пациент — Снэйп; он спал на кровати возле окна. Юноша и старик тихо прошли к его кровати и еще тише подвинули стулья, чтобы посидеть рядом. В палате свет был приглушен, так что Гарри пришлось напрягать и без того плохое зрение, чтобы разглядеть профессора Зельеделия. На первый взгляд, никто и не сказал бы, что Снэйп ранен — на лице, кроме небольшого шрама на левой щеке и черных синяков под глазами, ничто не говорило о его тяжелом физическом состоянии.

Но Гарри увидел, что из-под нескольких одеял, которыми был укрыт Снэйп, выглядывают многочисленные повязки, коими была перевязана грудь и руки мужчины.

— Что говорят врачи, сэр? — шепотом спросил Гарри Дамблдора. — Как он?

— Целители установили, что Том наложил на Северуса какое-то неизвестное проклятие Черной магии, очень похожее на обжигающее, — так же шепотом ответил Дамблдор. — Я уверен, что Лорд изобрел это заклинание сам, как Crucio. Видимо, еще одна пытка, но чтоб такое! Я даже боюсь предположить, какую боль ощущал Северус под этим проклятием. Я стараюсь не думать об этом.

— Лорд совсем озверел, — гневно прошептал Гарри, — таким пыткам подвергать своего ближайшего слугу и единственного родственника. Не говоря уже о том, что испытывать на Снэйпе свои новые проклятия пытки!

— Тише, Гарри, — прошептал Дамблдор, — ты разбудишь Северуса. Целители сказали, что смогли снять его боль только пару часов назад. Мерлин мой, как же Том мог стать таким чудовищем? Я не могу понять этого вот уже почти шестьдесят лет, Гарри. Ведь я учил его сам, учил добру, любви, окружил его заботой — ведь он рос в приюте.

— Он родился гнилым, — стараясь не шипеть слишком громко, произнес Гарри. — Его злоба и ненависть родилась вперед него, сэр. Я надеюсь, что Снэйп выздоровеет. Не смогу себе простить, если он не выкарабкается.

— Не кори себя, Гарри. То, что ты с ним поссорился накануне, еще не значит, что Северус пострадал из-за тебя, — ответил Дамблдор.

— Но так и есть! — прошептал Гарри. — Все происходит потому, что он пытается мне помочь. Я же только и делаю, что создаю для него проблемы — больше этого не будет. Мне бы его ум и выдержку!

— Учись, — прошептал Снэйп, с огромным трудом открыв глаза.

— Северус, сынок! — воскликнул Дамблдор шепотом, лишь в последний момент остановив себя, чтобы не кинуться обнимать Снэйпа. — Как ты себя чувствуешь?

— Зачем вы Поттера притащили сюда? — спросил Снэйп, еле двигая губами.

— Его было не удержать, Северус, — улыбнулся Дамблдор, — Гарри очень хотел видеть тебя. Он помог тебе, перенеся тебя в больничное крыло.

— Я ничего не помню, — прошептал Снэйп и тут же замолчал, вздрогнув.

— Мы так переживаем за тебя, сынок, — нежно проговорил Дамблдор, — тебе хоть немного стало легче? Я знаю, что ты не любишь эту больницу, но…

— Вы правильно сделали, директор, — прохрипел Снэйп, — мне помогли.

— Тебе лучше?

— Насколько возможно, да, — ответил Снэйп, но тут же вновь вздрогнул, а затем тихо застонал от боли.

— Я позову кого-нибудь, — вызвался Дамблдор и вышел из палаты за целителем.

Гарри не знал, стоит ли ему говорить, тем более что Снэйпу было плохо, видимо, целителям не удалось до конца снять боль от проклятия. Гарри запаниковал, когда Снэйп снова застонал, причем довольно громко, что у парня все перевернулось внутри от сострадания.

Через три минуты в палату вернулся Дамблдор с двумя целителями в зеленых одеждах. Гарри тут же вскочил со стула, чтобы не мешать им. Целители стали работать: девушка взяла пузырек с зельем с тумбочки и аккуратно влила содержимое в рот Снэйпу, немного приподняв ему голову. Он снова вздрогнул и тихо простонал. Второй целитель откинул одеяло и осторожно снял одну из повязок на груди — видимо, именно там сильнее всего и болело.