Гарри Поттер и Орден Феникса

— Будьте осторожнее, — сказал Люпин, пожимая всем руки, а затем обратился к Гарри. — Послушай… — он понизил голос, пока все остальные прощались с Тонс, — Гарри, я знаю, ты недолюбливаешь Снейпа, но он превосходно владеет Ментальной Блокировкой, и все мы, включая Сириуса, хотим, чтобы ты научился защищаться, так что усердно занимайся, хорошо?

— Да, постараюсь, — сказал Гарри тяжело, глядя в не по годам морщинистое лицо Люпина. — Тогда, до встречи.

Шестеро из них, прилагая существенные усилия, зашагали по обледенелой дорожке к замку, волоча свои сундуки. Гермиона уже распространялась на тему вязания нескольких шляп для эльфов перед сном. Когда они достигли дубовых входных дверей. Гарри обернулся; Рыцарский Автобус уже исчез, и он почти жалел, что не остался в нем, при мысли о том, что ждало его на следующий вечер.

Весь следующий день он провел в страхе перед грядущим. И сдвоенное Зельеделие с утра ничуть не уменьшило этот страх, поскольку Снейп был столь же неприятен, как и всегда. Его настроение упало еще больше из-за членов Общества Защиты, которые постоянно подходили к нему в коридорах между занятиями и с надеждой спрашивали, будет ли этим вечером собрание.

— Я сообщу вам обычным способом, когда будет следующее собрание, повторял Гарри снова и снова, — но сегодня это невозможно, мне нужно будет — э-э — идти на исправительное Зельеделие.

— Ты посещаешь исправительное Зельеделие!? — спросил Захария Смит надменно у поставленного в тупик Гарри в Большом Зале после обеда. Господи, да твои дела действительно плохи. Ведь Снейп, если не ошибаюсь, обычно не дает дополнительных уроков.

Когда Смит удалился ужасно манерной походкой, Рон посмотрел ему вслед.

— Может мне его проклясть? Отсюда, пожалуй, еще можно дотянуться, сказал он, доставая свою палочку и нацеливая Смиту между лопаток.

— Да забудь об этом, — сказал Гарри мрачно. — Так ведь все начинают думать, разве нет? То, что я — полный тупи…

— Привет, Гари, — послышалось позади них. Он обернулся и увидел Чу.

— О, — сказал Гарри, и у него в животе что-то екнуло. — Привет.

— Мы будем в библиотеке, Гарри, — сказала Гермиона утверждающе, схватив Рона за локоть и утаскивая по направлению к мраморной лестнице.

— Хорошо провел Рождество? — спросила Чу.

— Да, не плохо, сказал Гарри.

— Мое было довольно тихим, — сказала Чу. По каким-то причинам она выглядела немного взволнованной. — Хм… в следующем месяце будет очередной поход в Хогсмед, ты видел объявление?

— Что? А — нет, еще не проверял доску объявлений поле приезда.

— Да, это будет в День Святого Валентина…

— Ага, — сказал Гарри, удивляясь тому, что она об этом заговорила. Ну, ты, вероятно, хотела бы…

— Только если этого хотел ты, — сказала она горячо.

Гарри опешил. Он всего лишь хотел сказать: «Ты, вероятно, хотела бы узнать, когда будет следующее собрание Общества Защиты?», но её ответ этому явно не соответствовал.

— Я — э-э… — пробормотал он.

— О, все в порядке, если ты не хочешь, — сказала она подавленно. — Не беспокойся. Я — увидимся.

Она ушла. Гарри стоял и смотрел ей вслед, его мозг отчаянно пытался найти всему этому объяснение. Потом что-то щелкнуло у него в голове.

— Чу! Эй — Чу!

Он догнал её посредине мраморной лестницы.

— Э-э… не хотела бы ты пойти со мной в Хогсмед в День Святого Валентина?

— О-о, да! — сказала она, наливаясь краской и сияя.

— Замечательно… ну… значит — договорились, — сказал Гарри, почувствовав, что день не был полностью потерян. Он, фактически, взлетел до библиотеки, чтобы вместе с Роном и Гермионой отправиться на послеобеденные уроки.

В шесть часов вечера, однако, даже эйфория из-за успешного приглашения Чу Ченг не могла заглушить зловещие предчувствия, которые все усиливались с каждым шагом его приближения к кабинету Снейпа.

Он немного постоял перед дверью, желая оказаться почти где угодно, лишь бы не здесь, а потом, набрав в грудь воздуха, постучал и вошел.

Темная комната была увешана всевозможными полками, сплошь уставленными сотнями склянок, в которых находились разноцветные зелья с плавающими в них скользкими частями животных и растений. В одном углу стоял шкаф с различными ингредиентами, в краже которых однажды Снейп обвинял Гарри и, надо сказать — не без основания обвинял. Внимание Гарри привлек к себе стол, на котором располагалась неглубокая каменная чаша, гравированная какими-то рунами и символами, из неё лилось неестественное свечение. Гарри сразу же узнал её — это был Дубльдум Дамблдора. Гадая, по каким таким причинам Дубльдум находится здесь, он подскочил от неожиданности, когда из тени донесся холодный голос Снейпа.

— Закрой за собой дверь, Поттер.

Гарри сделал, как ему сказали, но его не покидало ужасное чувство, будто он запер себя в тюремной камере. Когда Гарри вернулся в комнату, Снейп уже вышел на свет и молча указывал на стул напротив своего стола. Гарри сел, то же сделал и Снэйп. Его холодные черные глаза, не мигая, уставились на Гарри, и глубокая неприязнь застыла в каждой морщинке его лица.