Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

— Вчера Гарри отнес меня наверх, — радостно пояснила Гермиона, спрыгивая на пол. — Удобно, когда тебя любят двое!

— Я всегда знал, что любовь — тяжкий труд, — вздохнул Рон и, шагнув к Гарри, обеими руками сжал его руку. — Гарри, прости, что я такой осел — я даже слова тебе не сказал! Ты великий человек, Гарри, ты гений!

— Ладно, Рон! — улыбнулся Гарри, вставая и отвечая на пожатие. — Еще в краску вгонишь. Ты же знаешь, я человек тихий и весь из себя скромный…

Сияющая Гермиона подошла, обняла обоих:

— Мальчики!..

Все трое в обнимку плюхнулись на диван, при этом Рон чуть не придавил сестру. Что-то возмущенно проворчав, девочка пересела на противоположный конец, снова прильнув к Гарри. Посмотрев по сторонам, Гермиона засмеялась:

— Гарри, а ведь и ты, и я — в кавычках!

— Что? А, точно!

— Так ты понял? А, ну ты ведь тоже в магловской школе учился.

— А мы — нет! В чем юмор, Гарри? — требовательно спросил Рон.

— Так у нас в начальной школе прикалывались, — объяснил Гарри. — Когда мальчик садился между двумя девочками или девочка между двумя мальчиками. Это называлось «сидеть в кавычках».

— Смешно! — улыбнулась Джинни. — Ладно, ребята — кому что?

— Да что угодно! — воскликнул Рон.

Гермиона запустила руку за спину (сейчас она была в джинсах и рубашке), достала из заднего кармана свою палочку, и они с Джинни принялись колдовать. Тем временем Рон негромко сказал:

— Гарри, не удивляйся, что я спрашиваю, но я хочу выяснить одну вещь. Когда ты вытаскивал Гермиону — это во сколько примерно было?

Джинни застыла с поднятой рукой, потом резко повернулась к нему:

— Это было на рассвете, я уже знаю! Рон!

— В чем дело, Джинни?

— Ты… видел сон?!

— Да! Откуда ты…

— Тебе снилось, как я вытаскиваю Гермиону из пропасти?

— Нет! Как я ее вытаскиваю!

— Что?! — Гермиона ошеломленно завертела головой, глядя то на Рона, то на Джинни.

— Гермиона! — хрипло потребовал Рон. — Повтори то, что ты мне рассказала. Насчет того момента, когда Гарри начал тянуть и ты прошла!

— Я… сначала не получалось…

— Как «не получалось»?! — удивился Гарри, и без того несколько ошарашенный их реакцией.

— Гарри, это были какие-то секунды — ты, наверное, не заметил! Окно только прогибалось, как в первые разы, мне так страшно стало — еще немного, и я бы закричала! Да нет, внутренне как бы я уже кричала! И вдруг — меня словно еще кто-то потянул, и поверхность расступилась… Джинни, мальчики — что получается? Вы меня-вытаскивали-все-вместе?.. Гарри! — она обняла его, сжав изо всех сил, уткнулась ему в плечо и разрыдалась.

— Но как это могло получиться? — обалдело спросил Рон, гладя ее по голове. — Я никогда такого не слышал! Гермиона… успокойся, пожалуйста! Ты где-нибудь о таком читала?

— Простите… я так счастлива… — всхлипнула Гермиона. — Я с вами, снова с вами… благодаря вам… Что? А… — она вытерла глаза об гаррино плечо и подняла голову. — Рон, да… кажется, что-то было. Я обязательно вспомню!

Успокоившись, она мягко освободилась из объятий Гарри, отодвинула руку Рона, похлопав по ней, когда тот проворчал: «Ну что ты, в самом деле, дай погладить! У тебя волосы такие пушистые!» и опять взяла палочку. С пола раздалось вопросительно-требовательное:

— Мр-р-р?!

Глянув вниз, друзья увидели Живоглота — кот сидел, подергивая кончиком хвоста, и каким-то образом умудрялся смотреть в глаза сразу всем четверым. Гермиона указала палочкой под стол, где возникло блюдечко со сливками. Кот величаво повернулся к законному угощению, а она принялась сооружать большущий торт.

— …Ф-фу! — Рон обессилено откинулся назад. — Нет, больше в меня не влезет!

Джинни смотрела на стол, о чем-то размышляя.

— А я еще кусочек съем, — наконец решила она и потянулась к остаткам торта. — Можешь убрать остальное, Гермиона.

— А Гарри?

— Нет! Спасибо, Гермиона, больше не могу. Это был самый вкусный торт на свете.

— Сестренка, ты у нас самая маленькая — как в тебе столько помещается?

— Сам ты маленький!

— Смотри, фигурку испортишь, Гарри тебя разлюбит.

— Правда, что ли, Гарри?

— Гм… А погода-то сегодня!..

— Не уходи от темы! Если я растолстею, ты меня разлюбишь?

— Нет, конечно — ты не можешь растолстеть.

— Гарри, не увиливай!

— Мне можно — я великий, Рон вот сам сказал. Великим все можно. Сделай нам еще кофе, Джинни. С твоим кофе ничто не сравнится — разве что торты Гермионы.

— Льстец ты, однако… Прошу. Гарри! Гарри!!! Ты здесь?

Гарри повернулся к ней.

— Да, — сказал он в наступившем молчании. — Я здесь. Извините.

Постаравшись сделать вид, будто ничего не произошло, он взял чашку и отхлебнул. Но молчание продолжалось. Потом Рон тихо сказал:

— Мистер Грейнджер прав, Джинни.

Гарри с Гермионой резко повернулись к нему.

— Рон, можно я? — вмешалась Джинни. — Гарри, когда я говорила, что мы с Роном незаметно ускользнули… ну, не совсем так было. Мистер Грейнджер нас догнал, когда мы вышли во двор, и… в общем-то, он очень просил нас немного тебя придержать.

— Придержать?!!

— Он сказал такое.. — пояснил Рон. — что во имя тех, кого ты любишь, ты способен себя прикончить.

— И это ведь правда! — поддержала его сестра.