Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

— А вы — Рон Уизли. Ее друг, — сказал мистер Лавгуд, протягивая руку Рону. В отличие от дочери, у него были резковатые, немного суетливые движения. — Рад познакомиться. Луна… она была о вас очень высокого мнения, очень!

Несколько удивленный, Рон поздоровался с ним. Но прежде, чем он смог что-нибудь сказать, Роберт Лавгуд повернулся к Гермионе:

— Мисс Грейнджер, я уже написал для своего журнала статью о вашем чудесном воскрешении, и я был бы счастлив, если бы вы ознакомились с ней. Все равно миссис Мак-Гонагалл пока не дала разрешения на ее публикацию — значит, у нас есть время, чтобы исправить возможные ошибки.

Гермиона слегка нахмурилась, потом все же кивнула. Мистер Лавгуд просиял.

— Я не сомневаюсь, что вы справитесь, мистер Поттер, — сказал он, переведя взгляд своих больших, слегка выпуклых глаз на Гарри.

В этот момент его сходство с дочерью стало просто поразительным. Только глаза у него прятались за большими роговыми очками.

«И правда сегодня», — подумал Гарри.

— Я очень надеюсь, мистер Лавгуд, — сказал он.

— И я. На вас, — Роберт Лавгуд нервно улыбнулся, быстро пожал его руку и отошел.

— Значит, решено? У вас уже все решено, да? — послышался резковатый, суровый голос, и все повернулись.

В кабинете был еще один гость — Министр Магии Руфус Скриджмер.

— Да, министр, — спокойно ответила Мак-Гонагалл. — Поэтому — будьте любезны, — она протянула руку. — Вы принесли то, о чем я просила?

Скриджмер некоторое время смотрел на нее так, будто хотел взглядом приковать к стене. Мак-Гонагалл не отвела глаза. В конце концов, министр нехотя полез в карман мантии и вручил Мак-Гонагалл миниатюрную коробочку. Еще с минуту смотрел на нее, потом тихо сказал:

— Не делайте этого, Минерва.

— Мак-Гонагалл, министр. Только друзья называют меня Минервой.

— А я в их списке не числюсь — я правильно понял? — он усмехнулся и снова отошел к окну. Не поворачиваясь, после короткого молчания спросил: — Я надеюсь, хотя бы кольцо вы вернете в целости и сохранности?

— Министр, очень невежливо разговаривать с людьми, стоя к ним спиной.

Скриджмер резко повернулся и его лицо налилось кровью.

— Уже лучше, — усмехнулась Мак-Гонагалл. — Теперь я отвечу на ваш вопрос. В случае неудачи Министерство получит назад и кольцо, и книгу. Вас это устраивает?

— Да, устраивает! — процедил, еле сдерживаясь, Скриджмер. — Устраивает, потому что удачи не будет! Потому что вы в конце концов убедитесь, что Светлый круг — всего лишь теоретические измышления, плод необузданного воображения престарелого Мерлина!

Все, кроме Мак-Гонагалл, уставились на него в полном шоке. Ни один волшебник не позволял себе подобных высказываний о Мерлине! Скриджмер, почувствовав, что перегнул палку, как-то сник. Подвинул к себе стул, опустился на него. Мак-Гонагалл последовала его примеру. Усевшись напротив, она положила руки на набалдашник трости.

— Почему вы так ненавидите меня, Минерва? — он тут же поднял ладонь. — Успокойтесь. Я в последний раз называю вас Минервой. Когда-то мы все же были друзьями. Мы вместе сражались против Гриндевальда… плечом к плечу…

— Не с вами, министр, — возразила Мак-Гонагалл. — То был другой Руфус Скриджмер. Не испорченный политической карьерой. Как вы думаете, есть сейчас смысл говорить о нем?

— Нет, — холодно сказал министр. Потом добавил более нейтральным тоном: — Наверное, я в последний раз иду вам навстречу, миссис Мак-Гонагалл. И сам не вполне понимаю, почему я это делаю.

Мак-Гонагалл усмехнулась, встала и зашагала по кабинету, время от времени постукивая тростью. Наконец остановилась перед Скриджмером и посмотрела на него сверху вниз.

— Отчасти, министр, — заговорила она, — вы это делаете потому, что в вас сохранились остатки прежней порядочности. Как видите, я это признаю.

— Отчасти? — с насмешкой переспросил Скриджмер. — Остатки?

— Конечно. Вы же политик, министр, а для политика порядочность — большая помеха. Поэтому я не могу рассчитывать на эти остатки, и для большей гарантии здесь присутствует мистер Лавгуд.

На лице Лавгуда появилось недоуменное выражение.

— Если вы не в курсе, министр, Роберт Лавгуд — редактор журнала «Придира». Да, именно, — добавила она в ответ на насмешливый взгляд Скриджмера. — Того самого журнала, чей авторитет очень сильно поднялся два года назад. Как вы помните, еще при вашем предшественнике Фадже и незабвенной Долорес Амбридж, он напечатал подлинное интервью с Гарри. Должна вас заверить, министр, что с тех пор «Придира» пользуется большим доверием, чем «Ежедневный пророк». Да, многие посмеиваются над ним и читают, чтобы позабавиться. Но когда в нем появляются такие статьи — ему верят все.

— Как я понимаю, миссис Мак-Гонагалл, это в некотором роде шантаж? — с вызовом спросил министр.

Мак-Гонагалл коротко кивнула.

— А какую такую статью мог бы сейчас напечатать мистер Лавгуд?