Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

— Скажем… очень точный и объективный анализ роли Министерства в организации большой битвы, Скриджмер, — негромко ответила Мак-Гонагалл. — И его ответственности за те смерти защитников Хогвартса, которых могло не быть, если бы вмешательство Министерства было достаточно компетентным.

Скриджмер вскочил:

— Не нужно обвинять Министерство! Перси Уизли действовал на свою голову, а не по нашим указаниям…

— …которых просто не было, — холодно закончила его реплику Мак-Гонагалл. — Вы доверили самое ответственное дело человеку амбициозному, бездарному и самонадеянному. Да, он исполнителен до фанатизма, он готов слепо выполнять любые инструкции, данные свыше — но вы не дали ему никаких инструкций! И тем самым проявили чудовищную некомпетентность. Если бы Перси Уизли не разделил Отряд Дамблдора, не раздробил его ядро, отправив Гермиону Грейнджер и Рональда Уизли в заведомо слабую группу… Если бы он сохранил единство Отряда, мы имели бы ударную группу, которой не могли противостоять ни Пожиратели Смерти, ни сам Волдеморт… — она нахмурилась, когда Скриджмер передернулся. — Вы что, министр?! Вы до сих пор боитесь этого имени?

— Нет… — со злостью ответил Скриджмер. — Меня от него тошнит.

Он медленно направился к камину.

Угасла вспышка Летучего пороха, огонь понемногу потух, всосавшись в неторопливое мерцание углей — а друзья и родители их погибших друзей все еще смотрели на камин, потрясенные разыгравшейся перед ними сценой. Это был даже не конфликт — настоящее сражение. И казалось, Мак-Гонагалл сама поражена тем, что выиграла это сражение! Отведя взгляд от камина, она глубоко вздохнула, и все повернулись к ней.

— Жаль… — сказала она, словно думая вслух и ни к кому конкретно не обращаясь. — Как жаль того, прежнего Руфуса…

Опираясь на трость, она выпрямилась, посмотрела на дверь — и тут дверь распахнулась.

— Я закончил, профессор… ох, здравствуйте! — Дин Томас шагнул в кабинет и начал оглядываться. Лонгботтомы и Роберт Лавгуд кивнули. — Гарри! Ребята, привет! Профессор … одним словом, я закончил.

— Спасибо, мистер Томас. Гарри, друзья, идите в Выручай-комнату и ждите меня там… Дин, вы оставили комнату открытой, как я просила?

— Конечно.

— Хорошо, а то им пришлось бы ждать в коридоре. Идите, Гарри. Я буду через минуту-другую. Мистер Томас, вы можете пойти с ними, но потом вам придется уйти. Не обижайтесь.

— Я понимаю, профессор, — кивнул Дин. — Все равно спасибо. Ну… мне просто хочется самому показать!

— Хорошо, — Мак-Гонагалл сдержано улыбнулась и кивнула на дверь.

Попрощавшись с родителями и бабушкой Невилла и с отцом Луны, они направились к двери. Гарри услышал за спиной голос Мак-Гонагалл:

— Роберт, Алиса, вы принесли палочки Луны и Невилла?

— А что ты делал там, Дин? — полюбопытствовал Рон, когда они начали подниматься по лестнице.

— Рисовал, — усмехнулся Дин, постукивая тростью на каждой ступеньке. — Увидишь!

Гарри и Гермиона переглянулись и обменялись кивками.

— Дин, — позвала Джинни, — а правда, что ты сейчас встречаешься с Чжоу?

— Ну… да, — смутился Дин. Похоже, на него опять напала скованность. — Иногда. Ты уж прости…

— Да все в порядке. Мне просто было любопытно, так что это ты извини.

— Да ничего… Ты и правда не..

— Все в порядке, Дин, — повторила Джинни.

Дин улыбнулся и, похоже, ему стало легче. Когда они преодолели еще пролет и остановились передохнуть на площадке шестого этажа, он сказал Рону:

— Смотри, что я сейчас умею!

Отойдя, он поднял трость и закрутил ее каким-то сложным движением, так что она, со свистом рассекая воздух, расплылась серым пятном.

— Ничего себе! — воскликнул Рон. — К тебе не подобраться!

— Чжоу научила, — объяснил Дин, опустив трость. — Называется красиво: «Богиня Гуаньинь обмахивается веером». Ну, пошли?

Они продолжили свое восхождение, охваченные тем же ощущением, что принесла Мак-Гонагалл. Гарри уже понял, что это — ожидание! Ускорив шаг, он догнал Дина и негромко спросил:

— Ты рисовал Невилла и Луну?

Дин глянул на него и кивнул.

— Гарри, — так же тихо сказал он, — я понимаю, конечно, что это тяжело и так далее… что мало шансов, но если, вдруг… не знаю, если вдруг она там будет, и если будет возможно…

— О ком ты, Дин?

— Знаешь… потом, — он оглянулся на остальных. — Или ладно… Мы с Чжоу встречаемся, потому что… ну, ты же помнишь Седрика.

— Конечно. Она его до сих пор любит, да?

— Да. А я тоже остался один… Вот мы и встречаемся. У вас с ней ведь…

— Ничего не получилось, совершенно верно. Я понимаю, Дин. Не беспокойся. У меня к Чжоу больше ничего нет… и плохого тоже ничего, в том числе. Мы вполне можем быть снова друзьями. Тем более сейчас, когда вернулась Гермиона.

— Когда ты вернул Гермиону, — серьезно поправил Дин.

— Ну да… Ты хотел бы тоже кого-то вернуть? Я просто не знаю, Дин. Я не знал, получится ли с Гермионой. Не знаю, получится ли сейчас с Невиллом и Луной. Я ведь совершенно не знаю, что придумала Мак-Гонагалл!

— Я понимаю… Я спросил у нее, нельзя ли нарисовать еще и Лаванду.

— Так… Лаванду?! Понятно… И что она сказала?

— Сказала: «Не стоит. Не получится. Сейчас не получится»! И как-то по-особому подчеркнула это «сейчас»!