Гарри Поттер и узник Азкабана

Прошло минут десять или около того, в течение которых “Всполох” передавался из рук в руки. Метлой восторгались, поворачивая её и так, и этак. Наконец, толпа начала рассеиваться, и Гарри с Роном увидели Гермиону, единственного человека, который не суетился возле них. Девочка склонилась над своей работой и тщательно избегала смотреть в их сторону. Гарри с Роном подошли, и тогда она подняла голову.

— Мне отдали её, — Гарри, улыбаясь, держал перед собой “Всполох”.

— Видишь, Гермиона? Ничего плохого с ней не было! — сказал Рон.

— Но… могло быть! — воскликнула Гермиона. — Я хочу сказать, теперь ты, по крайней мере, знаешь точно.

— Да, конечно, — ответил Гарри. — Я пойду отнесу её наверх…

— Я отнесу! — пылко выкрикнул Рон. — Мне всё равно пора давать Струпику крысотоник.

Он взял “Всполох” и, держа его перед собой так, словно он был сделан из стекла, понёс наверх в спальню мальчиков.

— Можно с тобой посидеть? — спросил Гарри у Гермионы.

— Почему же нет, — ответила Гермиона, сгребая с кресла большую стопку пергамента.

Гарри оглядел заваленный бумагами стол, длинную работу по арифмантике, блестевшую непросохшими чернилами; ещё более длинное сочинение по мугловедению (“Зачем муглам электричество ”); и перевод древних рун, над которым корпела Гермиона.

— Когда ты всё успеваешь? — спросил Гарри.

— Ну… просто много работаю, — сказала Гермиона. На близком расстоянии было видно, что у неё такое же измождённое лицо, как у Люпина.

— Почему ты не хочешь отказаться хотя бы от пары предметов? — поинтересовался Гарри, глядя, как она ворочает тяжёлые тома, разыскивая рунический словарь.

— Ни за что! — Видимо, самая мысль об этом казалась Гермионе непристойной.

— Арифмантика, по-моему, просто жуть, — Гарри взял в руки сложнейшую таблицу с числами.

— Да что ты! Это же замечательно! Это мой любимый предмет! Это…

Гарри не довелось узнать, что такого замечательного в арифмантике. В это самое мгновение из мальчишеской спальни раздался задушенный вопль. Все в гостиной замерли, потрясённые, все взгляды обратились к лестнице. Раздался быстрый топот, громче, громче — и в поле зрения влетел Рон. Он волок за собой простыню.

— ПОСМОТРИ! — загрохотал он, подбежав к столу, где сидела Гермиона. — ПОСМОТРИ! — вопил он, потрясая простыней у неё перед носом.

— Рон, в чём?…

— СТРУПИК! ПОСМОТРИ! СТРУПИК!

Гермиона в полном недоумении отклонялась от Рона. Гарри посмотрел на простыню. На ней было что-то красное. Что-то красное, до ужаса напоминавшее…

— КРОВЬ! — выкрикнул Рон в зловещей тишине. — ЕГО НЕТ! А НА ПОЛУ — ЗНАЕШЬ, ЧТО?

— Н-нет, — пролепетала Гермиона.

Рон швырнул что-то на рунический перевод. Гермиона и Гарри склонились над этим. Поверх странных, острых закорючек лежало несколько длинных рыжих кошачьих волосков.

ГЛАВА 13 ГРИФФИНДОР ПРОТИВ РАВЕНКЛО

Похоже, дружбе Рона и Гермионы пришёл конец. Они страшно злились друг на друга, и трудно было себе представить, что им когда-нибудь удастся помириться.

Рон возмущался, что Гермиона никогда не принимала всерьёз попытки Косолапсуса съесть Струпика, не следила как следует за своим котом и даже сейчас имела наглость делать вид, что не верит в его виновность — о чём свидетельствовали её советы поискать Струпика под кроватями. Гермиона, в свою очередь, яростно твердила, что обвинения Рона бездоказательны, что рыжая шерсть могла остаться в спальне с Рождества, и что Рон невзлюбил Косолапсуса с того момента, когда кот прыгнул ему на голову в “Заманчивом зверинце”.

Сам Гарри не сомневался — Косолапсус сожрал Струпика, но, когда он попытался объяснить Гермионе, что все улики говорят в пользу именно этой версии, она набросилась и на Гарри тоже.

— Если ты за Рона — пожалуйста! Ничего другого я от тебя и не ожидала! — выкрикнула она звенящим голосом. — Сначала “Всполох”, теперь Струпик, и конечно же, во всём виновата я! Оставь меня в покое, Гарри, у меня очень много дел!

Рон переживал потерю своего питомца очень и очень тяжело.

— Перестань, Рон, ты же вечно жаловался, что он скучный! — попробовал приободрить брата Фред. — И вообще, он уже давным-давно плохо выглядел, он угасал. Может, так лучше, совсем не мучился — одним глотком — раз и нету! Может, он даже ничего и не почувствовал!

— Фред! — возмущённо укорила Джинни.

— Ты сам говорил, Рон, что он только ест да спит, — сказал Джордж.

— Он однажды укусил Гойла! Он защищал нас! — возразил безутешный Рон. — Помнишь, Гарри?

— Да, это правда, — подтвердил Гарри.

— Звёздный час Струпика, — Фред при всём желании не мог сохранять серьёзность. — Так пусть же шрам на пальце негодяя останется вечным мемориалом памяти покойного. Ладно, хватит, Рон! Сходи в Хогсмёд, купи себе новую крысу, какой смысл сидеть здесь и стонать?

Не зная, чем бы развеселить Рона, Гарри пригласил его на последнюю тренировку перед матчем с “Равенкло” и пообещал, что в конце даст покататься на “Всполохе”. Это и впрямь на некоторое время отвлекло Рона от страданий (“Здорово! А можно мне будет забить пару мячей?”), так что мальчики отправились на квидишное поле вместе.