Гарри Поттер и узник Азкабана

Посетители шли потоком, и все хотели его подбодрить. Хагрид прислал ему охапку цветов-уховерток, похожих на желтую капусту, Джинни Висли, отчаянно краснея, заявилась с самодельной открыткой, которая пронзительно пела, пока Гарри не поставил на нее вазу с фруктами. Гриффиндорская команда зашла снова в воскресенье утром, на этот раз вместе с Вудом, который упавшим голосом заверил Гарри, что ни в малейшей мере не винит его. Рон и Эрмиона отходили от его постели только по ночам. Но их разговоры не улучшали настроения Гарри, потому что они не догадывались обо всем, что его тревожило.

Он никому не рассказал про черного пса, даже Рону и Эрмионе, потому что знал: Рон ударится в панику, а Эрмиона поднимет его на смех. Однако факты были налицо — пес уже появился дважды, и оба раза за этим следовали трагические случаи; в первый раз его чуть не сбил "Ночной Рыцарь"; во второй — он упал с метлы с высоты пятидесяти футов. Может быть, Черный пес решил преследовать Гарри, пока он не погибнет? Неужели ему суждено прожить остаток своих дней, постоянно оглядываясь в поисках этой твари?

И кроме того — дементоры. Гарри чувствовал дурноту и унижение, стоило ему подумать о них. Все говорили, что дементоры ужасны, но никто кроме него не терял сознания каждый раз, когда они проходили мимо. Никто кроме него не слышал голоса умирающих родителей.

Потому что теперь Гарри знал, чей это крик. Он слышал эти слова, слышал снова и снова долгими ночными часами, пока лежал без сна в больничном крыле, глядя на полосы лунного света, пересекавшие потолок. Когда дементоры приближались к нему, он слышал последние мгновения жизни своей мамы, ее попытки защитить его, Гарри, от Лорда Волдеморта — и смех Волдеморта перед тем, как он убил ее… Время от времени Гарри засыпал, и опять видел ободранные, покрытые слизью руки, и слышал умоляющие крики, от которых цепенел, внезапно просыпаясь, лишь для того, чтобы снова услышать голос матери.

Ему стало легче, когда в понедельник он оказался в шумной сутолоке школы, где приходилось думать о других вещах, несмотря даже на насмешки Драко Малфоя. Малфой был вне себя от радости по поводу поражения гриффиндорцев. Он наконец снял бинты, и, поскольку снова мог владеть обеими руками, вдохновенно изображал падение Гарри с метлы. Большую часть следующего урока алхимии Малфой провел болтаясь по подземелью и изображая дементора; Рон в конце концов не выдержал и запустил большим и скользким крокодильим сердцем прямо Малфою в лицо, за что Снэйп снял пятьдесят очков с Гриффиндора.

"Если Снэйп снова будет вести урок защиты от темных сил, я линяю, — заявил Рон, когда после обеда они направились к кабинету Лупина. — Проверь, кто там, Эрмиона".

Эрмиона заглянула в аудиторию.

"Все в порядке!"

Профессор Лупин снова был за работой. Похоже, он действительно болел. Одежда болталась на нем, а под глазами залегли темные круги; однако, он улыбался, пока они садились по местам. Все громко жаловались на поведение Снэйпа.

"Это нечестно, он всего лишь замещал вас, почему он дал нам домашнее задание?"

"Мы еще не проходили оборотней…"

"…два свитка пергамента!"

"Вы сказали профессору Снэйпу, что еще не проходили этого?" — спросил Лупин, нахмурясь.

Все загомонили снова.

"Да, но он сказал, что мы отстали от программы…"

"…он не хотел слушать…"

"…два свитка пергамента!"

Профессор Лупин улыбнулся, глядя на выражение негодования на их лицах.

"Не беспокойтесь. Я поговорю с профессором Снэйпом. Вам не нужно писать этот трактат".

"Ой, нет, — с сожалением сказала Эрмиона. — Я уже закончила его!"

Это был очень интересный урок. Профессор Лупин принес с собой стеклянный ящик, в котором сидел болотняник, маленькое одноногое создание, как будто сделанное из облачков дыма, довольно хрупкое и безобидное на вид.

"Он заманивает путников в трясину, — диктовал Лупин, а они записывали. — Видите этот фонарик, что свисает с его руки? Он прыгает вперед — люди следуют за огоньком — а потом…"

Болотняник за стеклом издал хлюпающий звук.

Когда прозвенел звонок, все собрали вещи и двинулись к выходу, и Гарри вместе с остальными…

"Подожди минутку, Гарри, — окликнул Лупин. — Я хотел бы поговорить с тобой".

Гарри обернулся и увидел, что профессор Лупин накрывает материей ящик с болотняником.

"Я слышал, что случилось на матче, — сказал Лупин, поворачиваясь к столу и укладывая книги в портфель, — мне жаль, что так вышло с твоей метлой. Есть возможность починить ее?"

"Нет, — сказал Гарри. — Дуб разнес ее в щепки".

Лупин вздохнул.

"Они посадили Драчливый Дуб в тот самый год, когда я прибыл в Хогвартс. Люди забавлялись, пытаясь подобраться поближе и коснуться ствола. В конце концов, парень по имени Дэви Гаджэн чуть не лишился глаза, и нам запретили приближаться к дереву. Ни одна метла не уцелела бы".

"Вы слышали и про дементоров?" — с усилием выговорил Гарри.

Лупин взглянул на него.

"Да, слышал. Не думаю, что кто-нибудь видел раньше профессора Дамблдора в таком гневе. В последнее время им нечем заняться… они сердятся из-за его отказа пустить их на территорию школы… Я полагаю, они и были причиной твоего падения?"