Гастарбайтер

– Слушай, старик, всё хочу спросить, кафе называется «Кариатида», а ни одной кариатиды, даже нарисованной я почему-то не вижу.

– Я что тут, главный? – удивился Женя. – Придёт хозяин, спроси.

– А кто хозяин?

– Борец, поломанные уши. С тебя ростом, только в плечах шире раза в два, и с чувством юмора у него тоже не очень.

– Так что нам, уйти? – спросил приятель, не поднимаясь со стула.

– Сиди, но не задавай глупых вопросов.

Настя должна была подъехать к двенадцати, однако её ещё не было. «Может она вообще не приедет», – со слабой надеждой подумал Женя. Официантка принесла им чаю, обворожительно улыбаясь Вадиму, тот снисходительно кивнул в знак приветствия и благодарности. Его привычку пить чёрный «Липтон» в заведении помнили.

– Пойду на улицу, а то тут дышать нечем, – отодвинув стул, Очкарик направился к двери. Одет он был так же как вчера, только сумка в его руке была чёрного цвета.

Зазвенел мобильный, Вадик ответил и, поднявшись, пошёл к выходу, увлекая Женю за собой. «Началось», – в такт этой мысли вдоль Женькиного позвоночника побежала холодная змейка. Его пугала не столько предстоящее, сколько сумма, стоявшая на кону. В квартире, местонахождения которой он ещё не знал, мерещились небритые дядьки суровой наружности. Они были в курсе того что задумала Настя и ждали их визита.

– А вот и она, – разогнал Вадим тревожные видения товарища. «И зачем только долбаный Очкарик сказал про эту сотку? Сто тысяч, сто тысяч», – злился Женя, поднимаясь по ступенькам.

Настю привёз Чипс, припарковавшись напротив, но выходить из машины не спешили. На улице Женя увидел то, что было воспринято им как дурной знак. Милицейская «Тойота» словно голодная акула, высматривая добычу, медленно ехала мимо. Рощин стоял выше по улице, достав из сумки кусочки хлеба, бросал их голубям. Джип тормознул возле него и сидящий на заднем сидении сержант насмешливо спросил: – На обед себе кормишь?

Не глядя на «беркутёнка» Очкарик отрицательно покачал головой и ответил спокойно:

– Нет, тебе.

Мент хотел выйти из машины, но старший экипажа, увидев что-то более перспективное сказал: – Поехали.

Водитель включил скорость и «Тойота» уехала, оставив после себя серое облако выхлопного газа.

– Что он творит! – возмутился Женька с глухим сожалением в душе, если б мокрушника забрали, всё бы отменялось и засевшие в засаде бородачи ни кого не дождавшись, пошли домой. Мысленным взором он увидел, как сидевший на кухне человек в камуфлированной куртке и шрамом на левой половине смуглого лица подводит бруском охотничий нож. Что солнечный луч, сквозь неплотно задёрнутые шторы, скользнув по острию, ослепил мужчину, тот, продолжая движение, поранил палец и тяжёлая капля, сорвавшись с лезвия, падает на пол, разлетаясь багровыми брызгами… Судорожно сглотнув, Женька прогнал наваждение и побежал за приятелем через дорогу.

В машину его не пригласили; выгнав Чипса, Вадим с Настей в полголоса обговаривали детали, напоминая двух заговорщиков. Выйдя из «пятёрки» Вадик объявил:

– Мы поедем на место, посмотрим, что к чему, а вы пешком идите. Тут недалеко, на следующем повороте направо.

Они уехали, и Женя с Очкариком пошли в нужном направлении.

Пятиэтажный дом дореволюционной постройки стоял посередине квартала; Вадим крутился возле него, машины видно не было.

– Я тут нашёл улочку за домом, Чипс там будет ждать. Только что звонил с таксофона, наш друг на месте. Ну, с богом, – оглядевшись по сторонам, он зашёл в парадное.

Квартира, которую снимал Настин знакомый-австрияк, находилась на четвёртом этаже. Предположительно в ней должен был быть он и его переводчик, сам иностранец по-русски не говорил. Вечером бизнесмен улетал в Вену, и второго шанса у них не было.

Женя застегнул до подбородка «олимпийку», натянув бейсболку до бровей. Они с Очкариком стояли на площадке между этажами, держа в руках веревку и скотч. Вадик лежал на полу под дверью с пистолетом в руке, наводчица, стерев косметику, стояла перед глазком в домашнем халате, замотав волосы полотенцем. И казалась Жене, не лощеной стервой, а совсем другой, домашней и безобидной, увидев такую он бы точно открыл.

«Раз, два, три», – отсчитала про себя Анастасия и требовательно нажала звонок. Тревожные трели раздались внутри квартиры, но к двери никто не подходил, и она продолжала звонить. Послышалось шарканье комнатных тапочек, шаги замерли у глазка – невидимый человек внимательно разглядывал её.

– Вы к кому? – с удивлённой настороженностью спросил мужской голос.

– Мужчина, что вы себе позволяете! – завизжала Настя, и Женя тревожно подумал: «Чего она так орёт? Сейчас все соседи сбегутся на этот цирк». – Я только что ремонт сделала, а вы меня затопили!

За дверью послышался невнятный разговор и тот же голос возразил:

– Девушка, Вы ошиблись, у нас все краны закрыты.