Газета Завтра 256 (43 1998)

По крайней мере со стороны все выглядит именно так. И все же этот союз, пусть не заявленный открыто и никак не оформленный, становится не только настоятельной политической потребностью, но и реальностью общественной жизни России после кризиса 17 августа. Не слишком вдаваясь в конспирологические аспекты проблемы, отметим все же, что в ней присутствует “подводная часть айсберга”, разглядев которую, мы, возможно, получим “ключ” ко многим другим секретам последнего десятилетия. Поэтому обратимся прежде всего к обстоятельствам места, времени и действия.

Июль. Похороны генерала Льва Рохлина. Первая встреча Зюганова и Лужкова не в качестве политических антагонистов (никто больше из “партии власти” тогда на кладбище не пришел). Первое интервью Лужкова газете “Завтра”. Чей-то призыв к Лужкову и Зюганову “взяться за руки, чтобы спасти Россию”. Резкая, но сдержанная по отношению к столичному мэру реакция на событие “демократической” прессы (телевидение практически отмолчалось).

Август-сентябрь. Лужков играет роль не самой заметной, но ключевой фигуры в правительственном кризисе. Именно его неприятие и.о.премьера (встреча с Черномырдиным 3 сентября, красноречивое молчание после того на Совете Федерации) “прикрыла тылы” фракции КПРФ и Госдумы в целом, исключив варианты силового роспуска парламента и заставив Ельцина пойти на уступки. 28 сентября в Лондоне Лужков заявляет о своей готовности при некоторых условиях идти на президентские выборы в качестве кандидата. Тем самым он фактически завершил свою антиельцинскую эволюцию, которая была заявлена еще в конце прошлого года (выступление Лужкова на съезде “Движения за новый социализм”).

Октябрь. Лужков обеспечивает проведение массовой акции протеста в Москве и ее доброжелательное освещение московскими газетами и ТВ, окончательно оформляется политическое движение "Левого центра", куда входит политическое крыло ФНПР "Союз труда" во главе с А.Исаевым, "Союз народовластия и труда" А.Николаева, а также все подписанты "Движения за новый социализм" с координатором в лице Ю.Петрова.

Функции Зюганова — и это надо отметить особо — свелись к классическому понятию о демиурге-перводвигателе: "движет, оставаясь неподвижным", не прилагая к тому видимых усилий, никак не изменяя своей позиции, он оказался в центре всех политических комбинаций. Самые спорные положения, озвученные за последние годы Зюгановым: о “выдавливании” ельцинизма через регионы, о “системной оппозиции”, о думском импичменте президента — неотвратимо становятся реальностью. И на этом фоне слова лидера КПРФ о том, что в России лишь 15 человек до конца понимают происходящее, уже не выглядят косвенной саморекламой, что с некоторым (и обидным для себя) запозданием понял даже такой квалифицированный системный оператор, как Борис Березовский.

Нынешнее движение Лужкова и Зюганова параллельным политическим курсом вызвано целым комплексом внешних и внутренних причин, без понимания которых говорить о формах и перспективах их, если не союза, то взаимодействия, будет, по меньшей мере, некорректно. Поэтому продолжим анализ проблемы через исследование данного комплекса причин.

Важнейшими составляющими в нем, по нашему мнению, являются причины внешнеполитического характера. Точно так же, как “поседание” Зюганова в Давосе (февраль 1996 года) предопределил его дальнейшее поведение в предвыборной кампании и после нее, сегодня глобальный финансово-экономический кризис добивает остатки послевоенной системы, где США являются “полюсом силы” и доллар — “мировой валютой”. Если два года назад деловая и политическая элита Запада в Давосе не выразила согласия сотрудничать с “левым” Зюгановым как лидером новой России, то сегодня она очевидно расколота и в отношении к РФ, и в отношении к “левым” идеологиям как таковым. Во всяком случае, последние выборы в Великобритании и совсем недавно — в ФРГ обозначили явный крен общеевропейской политики в сторону государственного регулирования и стимулирования внутреннего спроса через систему социальных выплат.

Почему это важно? Потому что солидарные обязательства России перед внешними кредиторами зашкалили за 200 млрд. все тех же долларов. Это — сумма, превышающая годовое производство РФ. Но дело не столько в ней, сколько в величине приблизительно на порядок большей, как оцениваются компетентными аналитиками суммарные “постсоветские” активы за рубежом. Сегодня их пребывание под “чужой” юрисдикцией становится для владельцев-распорядителей данных активов все более рискованным, а возврат, хотя бы частичный, в Россию требует совсем иного вектора работы, чем тот, на который был запрограммирован весь ельцинский режим. Иными словами, “валютный насос” не сегодня-завтра может заработать в обратную сторону, но для этого нужно переменить всю политическую инфраструктуру России. Деньги же могут вернуться в Россию только тем путем, которым и уходили: через Москву. Вот какой глобальный вопрос объективно призвана разрешить ось Лужков-Зюганов.