Газета Завтра 342 (25 2000)

Ведь либералы никогда не говорят прямо: "мы хотим разрушить русскую промышленность" или " хотим остановить фабрики и заводы, выгнать рабочих на улицу, разорить работающие предприятия". Они действуют умело и осмотрительно, выстраивают сложные экономические и финансовые схемы, оперируют всевозможными цифрами и графиками. Линии на этих графиках все время идут вверх, цифры все время растут, и на бумаге все выглядит так, как будто нас и впрямь ждет экономический бум. Однако когда они реализуют свои "радикальные меры" на практике, мы видим совсем другое — падение производства, закрывающиеся предприятия, сотни тысяч людей, остающихся без средств к существованию.

Поэтому так необходимо нам уметь разбираться в сложных финансово-экономических хитросплетениях, уметь разглядеть недобрый умысел наших противников, разъяснить людям, как за сухими цифрами и непонятными формулировками таятся настоящая беда, горе, разорение.

Отметим прежде всего одну важную особенность, которая отличает ущербных экономистов-либералов от нормальных, честных экономистов-государственников. Либералы всегда считают, что главное — это финансовые показатели: собираемость налогов, сокращение дефицита бюджета — все то, что так пропагандируют различные советники из МВФ, уже развалившие экономические системы десятков стран, в том числе и некогда процветавших (Аргентина). Реальный сектор экономики либералов интересует мало. При этом деньги в государственный бюджет они предпочитают забирать не у паразитирующего на всеобщей разрухе финансового капитала и не у криминальных группировок, каждый день вывозящих за границу по нескольку десятков миллионов долларов. В качестве "дойной коровы" либералы всегда рассматривают отечественную промышленность, которая за семь лет радикал-либерального правления, с августа 91-го по август 98-го, была почти полностью разрушена, и только сегодня начинает подниматься из руин.

Постепенно осваиваясь в ситуации "дикого рынка", наши предприятия стали находить такие формы работы, которые позволяли бы обеспечивать заводы и фабрики заказами при полном отсутствии оборотных средств. Напомним, что русский промышленник находится сегодня в очень сложном положении. У "отечественного производителя" — у наших заводов, фабрик и т.д. — попросту нет денег для того, чтобы закупить для себя сырье, произвести из него товар, продать на рынке, а потом вложить полученную прибыль в новый виток производства. Другая проблема заключается в том, что необходимое сырье часто очень трудно найти у российского продавца. Распад СССР, инициированный демократами-ельцинистами, привел не только к колоссальным геополитическим и военным потерям для нашей страны, но и к разрыву экономических связей, складывавшихся десятилетиями. Ряд российских предприятий остался без сырьевой базы: хлопок ведь собирают в Узбекистане, крупнейшие глиноземные заводы стоят на Украине и в Казахстане, а также в дальнем зарубежье. С другой стороны, многим предприятиям легкой и текстильной промышленности для выпуска продукции, которая могла бы конкурировать с западными товарами на мировых рынках, жизненно необходимы высококачественные материалы, которые также не производят в России. Например, хорошая кожа, из которой на наших фабриках делают обувь, ремни, сумки и т. д.

Проблема отсутствия необходимых оборотных средств создавала своего рода замкнутый круг. Однако из него был найден выход — работа с так называемым "давальческим сырьем". Суть этой формы такова: зарубежный производитель сырья предоставляет его нашему предприятию без оплаты в переработку, после чего российская фабрика производит из этого сырья свой продукт и возвращает его иностранному партнеру, который выплачивает стоимость всех затрат на переработку сырья, а также прибыль нашему предприятию. При этом продукция идет на экспорт.