Где найдешь, где потеряешь.

— Я согласна... У меня тоже искусственные вызывают такое же чувство, и я не могу понять людей, украшающих ими свои квартиры, — Анфиса была рада, что Николай разговорился.

— Ну, это уже хуже меня двинутые, — он крутанул пальцем у виска. — Двинутые. Раньше за попытку самоубийства всех в Белые Столбы прятали минимум на месяц. Времена меняются. Права человека. Теперь в Белые Столбы меня можно только с' моего согласия. Прогресс?

— Прогресс, — кивнула Анфиса.

— Ладно, так о чем вы меня спросить хотели? Не так же просто вы сюда приехали?

— Я... — Анфиса запнулась, слишком уж неожиданно он задал ей этот вопрос. — Я с вами о Светлане поговорить хотела, — собралась она с духом.

Анфиса ждала, что он скажет, что ничего не знает, да и не о чем тут говорить, но он молчал.

— Она пыталась вас отравить, — тихо сказала Анфиса.

Он отрицательно замотал головой.

— По-моему, вы лжете, — Анфиса была уже в этом уверена, как и в том, что Светлана дала ему отраву. Из разговора о цветах она поняла, что

Николай слишком любил жизнь, чтобы уйти из нее добровольно, даже из-за любви. Ведь не наложил же он на себя руки, узнав, что она вышла замуж...

— Нет, я сам, — твердо сказал он.

Анфиса решила, что пора. Она открыла сумочку, покопалась в ней, достала диктофон. Глянув на него, Николай удивленно поднял брови.

— Я встречалась с ней и хочу, чтобы вы кое-что послушали. — И Анфиса нажала кнопку. Из диктофона зазвучал голос Светланы, перебиваемый вопросами Анфисы.

Единственно, чего опасались Анфиса с Власом, когда решали прокрутить Николаю эту запись, так это его реакции — главное, не навредить ему, не вывести его и так неустойчивую психику из нормы. Поэтому Анфиса внимательно следила за выражением его лица. Но оно было совершенно спокойно, он даже пленку всю дослушал до конца, не сказав ни слова.

— Вы что, уже знали об этом? — вырвалось у Анфисы, когда запись кончилась.

— Нет, но это просто расставило все по своим местам. Спасибо вам, — Анфиса все же заметила, что голос его дрожит.

Он не смотрел на Анфису, поэтому она незаметно поставила магнитофон на запись и прикрыла сумочкой.

— Так почему она хотела отравить вас? Что такое вы о ней знаете? — напирала на него Анфиса.

— Главное, — ответил Николай. Вдруг он нервно вскочил и начал ходить взад-вперед по холлу. Он теребил свои руки и все повторял: — Она мне все

время лгала, лгала... А сама спала с ним. А мне лгала, всегда...

Анфиса испугалась, что с ним произошло то, чего они опасались.

— Николай, прошу вас, это, конечно, тяжело для вас все узнать, но нужно успокоиться... — сказала она, предлагая ему жестом сесть.

— Со мной все нормально, — отмахнулся он от Анфисы, догадавшись о ее опасениях. — Ну что ж, ты хотела, чтобы я унес твою тайну в могилу, ты мне не верила... А я, дурак, так надеялся, так любил. Так вот на выкуси! — Он резко выбросил руку в сторону пальмы, как будто это была Светлана. Его пальцы сложились в виде фиги. — Я знаю, я все про тебя знаю и молчать больше не буду...

— Правильно, — кивнула Анфиса.

Он глянул на нее, как будто только сейчас заметил, и, подойдя, сел рядом.

— Это она убила Антона, — сказал он тихо.

-Что?!

— Ничего. Она убила своего мужа... — Николай уже говорил спокойно, как человек, Окончательно принявший решение. — А потом клялась мне, что любит меня, что все это сделала ради меня, что мы будем вместе. А я, дурак, ей поверил... А она, тварь, сбежала, а теперь вот спит с этим хмырем...

— Я ничего не понимаю... Как убила? За что? Вы видели, как это произошло? — Анфиса опустилась на диван, засыпая его вопросами.

—Нет. Но она шарахнула его в висок каким-то острым предметом.

— А где труп? — Анфиса поняла, что это правда.

Страшная правда: жена убила своего мужа. Но зачем? Зачем было убивать?

— Где убила — не знаю, — он наморщил лоб. — Нет, она тогда что-то говорила, но я не помню... А трупа больше нет.

— Но ведь она его где-то спрятала?

— Нет, — Николай отрицательно закрутил головой. — Она его привезла мне...

— Как привезла? — Анфиса ничего не могла понять.

— Да в таком большом целлофановом черном пакете! Он еще не окоченел, поэтому легко туда сложился... — он уже говорил как специалист — спокойно и по-деловому. — Она сказала, что случайно убила. Они поссорились, и она его...

— Я не пойму, а зачем к вам?

— Ну кто же лучше меня, трупореза, мог ей помочь избавиться от трупа? — ответил он вопросом на вопрос. — Вот я его и расчленил. Не надо меня спрашивать, где и как. Я специалист, — он это произнес очень гордо. — И я это сделал очень профессионально. Жаль, что никто не видел моей хорошей работы, — он криво усмехнулся.

У Анфисы от этих его слов побежали по спине мурашки. Перед ней был сумасшедший человек...

— Боже, как страшно! Как страшно! — произнесла Анфиса.

— Потом я избавлялся от частей тела в разных местах. Где, не помню... Мне было очень плохо... — продолжал Николай. — Я целую неделю не мог выйти из комнаты. Думал, опять не миновать дурдома. Но оклемался... Приезжаю к ней, а она... Она...

— Что она? — спросила Анфиса.