Где найдешь, где потеряешь.

— Кстати, насчет медцентра. Там такой скандал вокруг наркотиков был. Милиция там шуровала. Проверки им устраивала, подозревала в чем-то. И все вроде чисто оказалось... А уж если не удалось их раскрутить, то окопались они там серьезно...

— А о «синей клубнике» ничего не слышал?

— Какой-то новый наркотик вроде.

Протерев стол, она предложила:

— Пошли в комнату.

Влас послушно встал и первым вышел из кухни. Анфиса последовала за ним, щелкнув выключателем. Квартира погрузилась во мрак. Даже свет уличных фонарей не пробивался сквозь плотные шторы. Так в полной темноте они вышли в прихожую.

— Там справа выключатель, — подсказала Анфиса гостю.

Сама она, оказавшись за его спиной, не могла первой дотянуться до выключателя. Анфиса остановилась в ожидании, что сейчас вспыхнет свет. Но свет не вспыхнул. Анфиса почувствовала, как Влас повернулся к ней и, обхватив сильными руками, прижал к себе, их губы мгновенно встретились.

Поцелуй получился долгим. Как будто им не хотелось отрываться друг от друга, чтобы ничего не объяснять, не задавать вопросов. А так все было совершенно ясно. У Анфисы начала кружиться голова. Наконец освободившись от его губ, она спросила шепотом, даже не для того, чтобы получить ответ, а скорее чтобы снять с себя ответственность за то, что может вновь произойти:

Что мы делаем, Влас?

— Сходим с ума, — в ответ прошептал он ей в ухо и вновь поцеловал.

Волна желания пробежала по ее телу. «Боже, как же я этого хочу!» — подумала она. Но сомнения продолжали одолевать ее, слишком уж было печально пробуждение после их первой ночи, чтобы все повторять. Она чувствовала, что не сможет вновь вынести его холодности утром.

— Зачем ты приехал? — спросила она. Вопрос был в этой ситуации довольно двусмысленный, но ответ она желала получить только один. И она его получила.

— Я испугался за тебя... — признался он ей. —

Я зронил, тебя не было... Вдруг, думаю, что... От Штыря всякого можно ждать. Ты же знаешь. — Он говорил шепотом, целуя ее лицо. Она верила ему, потому что именно это она хотела сейчас слышать...

Они еще несколько минут стояли, прижавшись друг к другу в коридоре и одаривая друг друга поцелуями. Потом он тихо спросил:

— Пошли?

Ей.не надо было ничего уточнять, да и не хотела она больше слов. И, кивнув в темноте, она шагнула в комнату.. .

* * *

Когда были сброшены одежды, Анфиса вновь утонула в его объятиях и поймала себя на мысли, что только от осознания, что ее обнимает Влас, она почти падает в обморок. Такого с ней никогда не было, даже когда она была безумно влюблена впервые в жизни. Это было еще в школе.

Мишка, которого она знала еще с детского садика, с которым училась в одном классе, вдруг пленил ее сердце. До этого она не могла представить себе, что это такое — сохнуть по кому-то. Теперь же познала и сладость, и горечь любовных мук. Настроение каждого дня теперь зависело от того, обратит Мишка на нее внимание или нет. В классе он пользовался уважением, хорошо учился, был эрудирован, девчонки и даже классная красавица Вера бегали за ним. Надо же было и ей, тогда еще совсем не оформившемуся гадкому утенку, втюриться в Мишку. Это продолжалось почти два года,

Мишка не обращал на нее никакого внимания, а она страдала. И только в девичьих фантазиях Мишка признавался ей в любви и она выходила за него замуж. В своих фантазиях Анфиса продумывала все до мелочей, даже фасон своего свадебного платья... «А потом, потом... — мечтала она. — Потом случится ТО». Все разговоры девчонок про ТО ее всегда почему-то коробили. А когда уже бывалые девицы делились опытом, она никак не могла им поверить. Ей казалось, у нее все будет иначе, прекраснее, романтичнее и вообще как в сказке... И с ней будет Мишка...

Бабушкина смерть несколько остудила Анфисины чувства. Вернее сказать, у нее не стало времени на страдания. Нужно было решать иные, обыденные вопросы, от которых теперь зависела ее жизнь. Какое-то время Анфиса еще надеялась, что мама вспомнит о ней, приедет, поможет советом... Но нет, не приехала... Вместо нее стала появляться тетя Маша, которая стала ее главной советчицей.

Мишка стал студентом МГИМО. Девчонки буквально захлебывались этой новостью.

— Надо же, в МГИМО поступил — это же какая жизнь его ждет!

— А говорят, его папаша по знакомству пристроил, а не сам он пробился! — вставила одна из них.

— Да плевать! Сейчас все устраиваются как могут. А главное — загранки! Представляешь?!

— Наш Мишка теперь жених завидный!

Анфиса все это выслушивала и чувствовала,как душу ее неприятно щекочет. Она не верила, что Мишка мог поступить по какому-то там блату.

«Он не такой!..» — думала она и продолжала его любить...

Это случилось в мае, когда им было по девятнадцать лет. Однажды, идя из магазина, Анфиса лоб в лоб столкнулась с Мишкой. Правда, теперь его было так называть неудобно... Он повзрослел, возмужал, приобрел студенческий лоск.

— Привет! — тихо сказала Анфиса, ей было неудобно пройти молча мимо, сделав вид, что не знает.