Где наша не пропадала

Двух братьев знал. С нашего болота парни. Старший, мой годок, после института остался в городе, историю в каком-то училище преподавал. А младший сразу после школы женился, нашел красавицу в соседнем районе и уехал к ней в деревню. Короче, один брат умный, другой – рыбак. Старшего Володькой звали, начитанный, как Ленин, кроссворды лучше всех отгадывал. Был как-то раз у него в городе. Однокомнатная квартира битком книгами забита: и по стенам, и над столом, и под столом, даже в сортире полки висят. А жена вредная. Поэтому он каждое лето сбегает в деревню к младшему, Витьке. Только начитанность дома не оставишь, вот и шпигует он братишку необразованного всевозможными знаниями. Не жизни учит, не совсем чокнулся, видит же, что Витька живет намного крепче него. Просто рассказывает к месту и не к месту всякие разности: то про морских котиков, то про рыбу-вампир римору, которую туземцы приспособили, как охотничью собаку, для ловли скатов, то про Черчилля, какой умный был и сколько выпивал за день – мало ли чудес на свете. Брат слушает, пучит глаза, но ничего не запоминает – деревенские заботы как-то ближе. И старший, тоже молотит без разбора, случается одно да потому несколько раз повторит. Так и коротают каждое лето. Младший или на работе, или по хозяйству хлопочет. Старший или с книжкой валяется, или у кого-то над душой с рассуждениями.

Но была у младшего слабость. Любил ловить карасей на удочку. И жена у него, в отличие от некоторых, понятливая была, догадывалась, что мужику иногда необходимо посидеть на бережку, отвлечься.

А карася в пруду была тьма, но слишком мелкий.

Младший посетовал.

Старший посоветовал: «На то и щука в море, чтобы карась не дремал».

Высказал поговорку, потом объяснил, что, если запустить в пруд щуку, она проредит карасиное поголовье. Кормовая база не увеличится, но количество едоков сократится. Младший перед этим морковь на грядке прореживал, сам, потому что у жалостливой жены рука не поднималась молодняк ликвидировать. Он каждый год этим занимался и знал, что чем безжалостнее продергаешь, тем крупнее вырастет, поэтому и теория мимо ушей не прошла. Застряла.

Разговор этот начался без меня, а я негаданно оказался на месте третейского судьи. Один – про морковь, другой – про естественный отбор и про теорию какого-то Мальтуса. Да все это под рюмочку. Короче, никто никого до конца не понял, но решили сходить на речку и поймать щуку.

Речка текла мимо деревни, но щуки, по словам младшего, водились только в верховье. Если берегом туда тащиться потратишь чуть ли не полдня, а напрямик – полтора часа. Русло выписывает такие кривули, как пьяный мужик, который никак не вспомнит: домой идет или в гости. Полтора часа – дорога недолгая, но щуку-то надо в воде транспортировать, чтобы живой доставить, а тропа узкая, лесная, на мотоцикле не проедешь. И тут уже мой опыт пригодился. Увидел возле крыльца пластмассовую двухведерную флягу и объясняю, что надо залить ее наполовину, опустить туда щук, закрыть крышку и отправить по реке. Пока возвращаемся, не спеша и налегке, течение доставит наш контейнер. Мужикам идея понравилась. И старшему и младшему. Ученый брат даже кинулся подсчитывать на бумажке: сколько воды надо залить, чтобы фляга не затонула. А чего там алгебру разводить – опустил флягу в реку, если зачерпнул лишку, так и отлить нетрудно.

Долго собирались, а дошли быстро. Сеть поставили. Пяток жерлиц на всякий случай воткнули. Живцов, кстати, из деревни, с того самого пруда, несли. Настроили, зарядили, дальше – мертвый час.

Мы с младшим попробовали от нечего делать на удочки половить. Ни одной поклевки. Старший валялся на берегу, книжку читал. С тоски прогулялись вдоль берега и нашли место где раки зимуют. Про зимовку я пошутил, но развлечения ради вспомнили детство и десятка полтора исхитрились вытащить. На безрыбье, сами знаете, что и попка – соловей.

Когда пошли проверять жерлицы, все висели не размотанными. А в сеть залетела-таки шальная щучонка. Нам-то желательно было штучки три для расплода и десяток на ушицу, но речной бог не официант, заказов не принимает. Одна, так одна.

Опустили хищницу во флягу, завинтили крышку, оттолкнули от берега на быстринку. И тут начались чудеса. Фляга поплыла против течения.

Да-да! Вот именно! У моего приятеля теща-утопленница тоже против течения плыла.

Стою, чешу затылок. Жду. В таких случаях изобретателю первый кнут. Ситуация знакомая до боли. И что характерно: чем сильнее восторги – до, тем безжалостнее нападки – после, когда обещанного чуда не случается.

А фляга, пусть медленно, но не верно.

Первым взорвался младший: тоже, мол, рационализатор, Пифагор-сибирский.

Объясняю, что сплавляли таким способом потрошеную рыбу, и речка была намного быстрее. Оправдываться не люблю, а куда денешься – сплоховал. Придется, говорю, флягу на горбу тащить. Я просчитался, я и поволоку. Хотя виновата во всем ваша полуживая речка.

Пока мы выясняли отношения, старший отложил книгу, снял брюки, подвел флягу к берегу, бросил в нее раков и снова пустил по течению.

И что бы вы думали?