Где наша не пропадала

Зато легенд о нем насочиняли, хоть в книжку собирай. И все любовные. Мне особенно одна понравилась. Дело было как будто еще до революции. Влюбился прапорщик в молодую генеральшу. Те прапорщики, в отличие от теперешних, совсем юными были. На двоих им сорока лет не набиралось. Ну а генерал, сами понимаете, старенький. Прапорщик ходил у него в адъютантах. А у прапорщика завистник был, на место его зарился, и подослал он генералу анонимку насчет моральной устойчивости жены и адъютанта. Старый пень вместо того, чтобы вызвать соперника на дуэль, состряпал на него дельце, будто прапорщик – маньчжурский шпион. Посадили болезного под замок. Но прапорщик – парнишка стойкий оказался – вину не признает, под протоколами не подписывается. Генерал сам допрашивал и сам бил, связанного-то – не страшно, пинал, как футбольный мяч, и все в пах норовил заехать. Но и генеральша не сидела сложа руки. Добыла на барахолке снотворного, подсыпала мужу, угостила охранников и вызволила возлюбленного. Отчаянная была, даром что генеральша. Хватились их на другой день. Подняли конвойную роту, взяли овчарок и – в погоню. А командовал ротой тот самый анонимщик, добровольцем вызвался. Беглецы о погоне не знали и остановились отдохнуть у старика-отшельника. Шалаш у него как раз на берегу озера стоял. Поспали они чуток, обсушились, старичок их чайком напоил, тушенки в дорогу дал. Прощаться уж начали, и тут… собачий лай. Генеральша к отшельнику: спрячь, мол. А куда от собак спрячешься? Везде учуют. Разве что под воду. И дал им отшельник травки пожевать, волшебной травки, после нее генеральша в русалку превратилась, а прапорщик в водяного. Для возвращения в нормальный вид надо было пожевать корешки от этой травки. Старичок показал им, где эти корешки хранятся. Но и анонимщик попался не из простачков. Видит возле костра три чайных прибора, хвать хозяина за шиворот – куда шпионов спрятал? Дед не выдает. Тогда отрядил он трех дюжих молодцов и велел допытаться. Солдатики трясли, трясли да и перестарались. Но, умирая, отшельник проклял их… И не вышел отряд из тайги. А прапорщик с молодой генеральшей остались жить в озере, потому что конвоиры от злости подожгли шалаш и спалили все волшебные коренья.

В то же лето проходила мимо озера военная часть. Сделали привал на берегу, а потом семерых не досчитались. На следующий год еще пятеро военных утонуло. Потом еще несколько человек пропало. И все в военной форме были, мирное население духи не трогали.

Вот такую историю рассказывают про Духово озеро. Но сдается мне, что придумали ее браконьеры, чтобы милиция и пограничники рыбачить не мешали. А рыбка там водилась, и всякая разная: от форели и тайменя до тихоокеанской селедки, потому что в озеро и речка горная впадала, и с морем оно протокой соединялось.

И надумали мы с дружком моим Вовкой Сивохиным съездить туда на майские праздники.

Капризней приморской погоды придумать трудно. Выходили из дома, куртки в руках несли. Жара стояла. Багульник по сопкам уже во всю цвел. А проехали семьдесят километров, ну сколько мы на них потратили – час, самое большое – полтора, взбираемся на перевал, выхожу из машины – сдувает, на ногах еле держусь. Ветрище – метров тридцать в секунду. Смотрю на ветку цветущего багульника, а она обледенела. Обламывай этакий цветочек и соси, как леденец. А за перевалом: небо черное, тучи за деревья цепляются, и дождь сыплет – начались приключения.

Подъезжаем к озеру, а нам мужик навстречу, летит с вытаращенными глазами и орет: «Вы с ума сошли, отдыхать в такую погоду, разворачивайтесь и дуйте быстрее назад, по радио передавали – тайфун приближается».

А с тайфуном шутки опасные. Зарядят дожди, ручьи взбухнут, мосты посрывают – и будешь куковать. Я, грешным делом, скис, настроился на обратную дорогу. Но Вовка перед отъездом с женой поругался и слышать не хотел о возвращении. Кору, говорит, буду с деревьев грызть, а домой не поеду, пока праздник не кончится.

И правильно сделал. Паникер этот сторожем с турбазы оказался. У них как раз пересменок был. Он домой собрался, а ехать не на чем, вот и начал пугать, чтобы мы развернулись и его с собой прихватили. На Духовом озере еще и не такие шутки откалывают.

А дождь под утро кончился.

Для начала мы отправились на речку за форелью. Там, кстати, и голец иногда попадался, и еще одна хитрая рыбка по имени пеструшка, а если правильнее – пестрядка. Почему хитрая, сейчас объясню. Имя у нее женское, а пола она мужского. Рыбка симпатичная, с нежнейшим мясом и, может быть, поэтому является мужем лососихи симы. Пусть и не главным мужем, а вроде как помощником главного, но все равно странная парочка. Представьте себе лилипута, живущего с баскетболисткой или толкательницей ядра. Нет, я серьезно, сима – рыбина статная, и весу в ней килограммов пять, а муженек величиной с ладошку.

Но штрафуют за этого карликового самца наравне с его драгоценной подругой.

Однако нам повезло: пеструшки нам не попались, и от штрафа мы увильнули. Кстати, и форель – тоже не клевала.