Где собака зарыта

Шериф повернулся к Берни и повысил голос.

– Значит, я был им раньше, ублюдок. Я был хорошим копом.

Нравилось ли мне слышать, как люди обзывают Берни? Нет. Но я знал, что у нас вроде как почти допрос, а допрашивал Берни лучше всех и отлично умел это делать. Кроме того, у меня не было четкого представления о том, чем именно плохо быть ублюдком.

– Допустим, – сказал Берни. – Ты был хорошим копом. И что случилось дальше?

Шериф не ответил. Он смотрел вперед, не отрывая взгляда от дороги, и его лицо – та часть, которую я мог видеть – было зеленым в свете приборной панели, с глубокой бороздкой на щеке, которую я раньше не замечал.

– У меня есть возможный ответ, – сказал Берни. – Потом случился твой двоюродный брат Лес. Поправь меня, если я ошибаюсь.

Шериф ничего не сказал.

– Лес вернулся из армии. Уволенный с позором и с крышей набекрень.

– Он всегда был с крышей набекрень, – сказал Эрл Форд.

– И ты все равно его нанял.

– Из военных получаются хорошие копы, сам знаешь.

– Не из таких военных.

– Все мы умеем думать задним числом.

– А ты всегда себе все с рук спустишь, да?

Снова тишина. Вскоре появились огни города, луна стала тусклее, и мы въехали в Нигдевилль. Вокруг все еще не было ни души.

– Знаешь Седрика Букера? – спросил Берни.

– Окружной прокурор Долины? Разговаривал с ним раз или два.

– Это он звонил мне по телефону, звонил насчет Леса. Он кое-что раскопал – то, что подтверждает твою идею.

– Какую идею?

– О том, что у Леса еще до службы крыша была набекрень. Я был бы не прочь услышать эту историю с твоей точки зрения, – шериф свернул на боковую улицу. Фонарей становилось все меньше и меньше, пока они вовсе не кончились. – Говори, – сказал Берни. – Мы с Четом торопимся.

Правда?

Дома становились все меньше и стояли все дальше друг от друга, и вскоре мы оказались на открытой местности. Дорога пошла вверх под уклон и начала петлять. Появились деревья. Я чувствовал их запах – и практически мог почувствовать вкус. Веточки эвкалипта были моими любимыми.

– Я хочу заключить сделку, – сказал шериф.

– Не ты один, – сказал Берни.

– Он мой двоюродный брат. Наши матери были сестрами, и они были очень близки. Погибли в результате крушения.

– Я слушаю.

Я рад, что кто-то слушал. Для меня все эти разговоры были слишком сложными, к тому же, я понятия не имел, куда это все ведет.

– Ты мог бы замолвить за него словечко, – сказал шериф.

– В зависимости от того, как это все закончится.

– Справедливо, – сказал шериф. – Самое хреновое было в том, почему Лес вообще пошел служить.

– Судья выдвинул ему ультиматум? – сказал Берни. Шериф бросил на него быстрый взгляд.

– Седрик тебе об этом рассказал?

– Не совсем.

– Тогда откуда ты знаешь?

Берни не ответил.

– Да, так и случилось. Первое преступление – первое настоящее преступление – а ему было всего двадцать три.

– Уже не ребенок.

– Нет.

– Что за преступление?

– Какая-то девушка, – сказал шериф. – Но на самом деле он ничего ей не сделал.

– О?

Я и раньше слышал от него подобные «о». Звучали они не очень заинтересованно, но после всех тех дел, над которыми мы работали вместе, я уже догадывался об их истинном значении.

– Он не причинил ей вреда, вот что я имею в виду, – сказал Эрл Форд. – Едва к ней прикоснулся.

– Но?

– Это была очень красивая девушка, я потом встретил ее в Вегасе, как мне кажется. У нее не было никакого интереса к Лесу, но он думал, что если она узнает его получше, все изменится.

– Это что, такой эвфемизм для «запер ее в подвале»?

– Я бы не сказал, что он запер ее в подвале. Но он продержал ее у себя все выходные. Невредимой – надеюсь, Седрик упомянул эту часть.

– Седрик не вдавался в подробности, – сказал Берни. Я увидел впереди слабый свет, мерцающий среди деревьев. – Как вы сошлись с графом?

– Это тоже был Лес. Он познакомился с тренером…

– С Нэнси?

– Да, с Нэнси. Познакомился в оружейном клубе Рио-Локо. Она была там инструктором.

Затем наступило долгое молчание. Я мог чувствовать, как Берни думает – тяжелое давление в воздухе, вжимающее тебя в сиденье. Слабый свет стал ярче, и я разглядел дом, гараж и, кажется, сарай на заднем дворе.

– Нэнси убила Аделину? – спросил Берни. Шериф кивнул.

– Судя по тому, что она рассказывала, этого она не планировала. Хотела просто поднять шумиху вокруг собачьей выставки.

– И ты в это поверил? – сказал Берни. Шериф промолчал. Он сбросил скорость, свернул на длинную подъездную дорожку.

– Самая безумная часть заключается в том, что собака в конце концов сбежала. Мы искали повсюду. Так и не смогли ее найти.

– Выключи фары, – сказал Берни.

Шериф выключил фары. Я огляделся – в лунном свете все и так было достаточно хорошо видно: большие деревья, опрокинутый трактор и какая-то еще техника, маленький домик с одним светящимся окном.

– У Леса есть фронтальный погрузчик?

– Одно время у меня был небольшой строительный бизнес.

– Удобно, – сказал Берни.

Подъездная дорожка шла через холм, который вел к гаражу. Берни указал на него пальцем.

– Подъезжай.

Шериф припарковался у дальней стороны гаража, подальше от дома.

Берни вынул ключи из замка зажигания, схватил фонарик.

– Ты остаешься здесь, – сказал он.