Где-то там

Между тем затылком ощущая нагнетание напряжения вокруг нас, я постарался добиться максимальной чувствительности своего магического зрения и поэтому максимально усилил свою способность видения ментальных (как я теперь понимаю) энергий.

Мир расцвел таким их разнообразием, переливом, невероятным смешением и нереальной россыпью цветов, что поначалу я даже несколько оторопел. Раньше ничего такого не было.

= Усиление эффекта производится за счет внедрения нераспознанного ментального модуля, – успокоил меня Искатель.

Решив что, такая яркость и соцветие мне не к чему, я уже хотел немного снизить свою чувствительность, но, видимо, именно этот получившийся контраст и цветовой эффект практически мгновенно позволили мне обнаружить семь серых пятен, в менее чувствительном режиме оставшихся совершенно незаметными. Сейчас эти серые кляксы прямо бросались в глаза своим дисгармоничным присутствием в этом фейерверке жизни и вносили в видимую картину какое-то отчужденное присутствие, от которого хотелось избавиться всеми силами.

«Вот оно», – догадался я и поспешил сообщить о замеченных мною, похоже, замаскированных или скрытых от нас существах Лениавесу.

– Семеро, в тридцати шагах, прямо и немного налево, – тихонько передал, даже скорее прошептал одними губами, я корнолу, – скрыты от нас каким-то полем, большего сказать не могу.

Тот лишь кивнул головой. Затем повернувшись в ту сторону и напряженно глядя перед собой, стал продвигаться вперед, поводя луком из стороны в сторону. Не доходя до предполагаемой засады десяти шагов, он остановился и, развернувшись спиной к затаившимся невидимкам, чуть ли не демонстративно стал рассматривать заросли на противоположной от них стороне.

Поняв, что делает он это не зря, я, так же как и он, сделал несколько дополнительных шагов вперёд и, подражая ему да выказывая напряженное внимание, стал пристально разглядывать лианы и деревья с противоположной от засады стороны, пытаясь выискать в них что-нибудь могущее меня заинтересовать. И как это ни странно, я это увидел.

– Еще трое справа, – обрадовал я корнола, – но они намного дальше. Метров сто.

И только тот успел кивнуть на мои слова, как события устремились вскачь. Не прошло и секунды, как меня из-за спины обдало надвигающимся чувством угрозы и опасности, страха и жажды убийства, ярости и ненависти.

«Кому же я так успел насолить», – успел лишь подумать я, как все эти чувства сменило еще одно. И намного более сильное и страшное.

Откуда-то со стороны нашей пещеры до меня донеслось всепожирающее чувство голода. И одновременно с этим Лениавес, совершенно не оправдывая своего прозвища, мгновенно развернулся и выстрелил куда-то мне за спину.

Недолго думая, я практически на чистых рефлексах и доверившись какому-то непонятному чувству интуиции, указавшей мне наиболее безопасное сейчас место, отпрыгнул на пару шагов вперед и в сторону. Уже приземлившись на ноги и продолжая свое движения, немного присев и плавно поведя руками, разворачиваясь на ходу, я выбрал ближайшую цель и швырнул один из камней в осклабившуюся морду какого-то монстра, напоминающего огромную прямоходящую крысу.

И эта тварь была разумна. Об этом ясно давали понять оружие, которым она размахивала, а также подобие одежды и доспехов, в которые была облачена.

Как раз сейчас эта гигантская крыса, превышающая ростом три метра, неслась ко мне на толстенных крепких лапах, одетых в широкие короткие, замызганные чем-то коричневым, штаны.

Плешивая тушка с частично облезшей шерстью, буроватая кожа, проблескивающая в проплешинах. Местами свисающая с боков и колышущаяся на ветру шкура, поверх которой был надет кожаный доспех, с похожими на дерево и кость нашлепками, заменяющими пластины и призванными укрепить его и придать большую прочность. На груди болтался какой-то амулет из связок мелких костяшек и небольших камешков, нанизанных на тонкую бечевку, отсвечивающий непонятной структурой со странным ярко-красным цветом в энергетическом диапазоне. И поверх этого магического артефакта кустарного производства висело второе ожерелье, состоящее из отрезанных ушей различных существ. Большую часть явно составляли уши людей, но были среди них и чьи-то еще. Над ними на крепкой, практически незаметной шее сидела корявая и непропорционально большая голова, с надетым на нее желтым шлемом-черепом какого-то животного. Из-под него высовывалась длинная морда с большой и мерзкой пастью, острейшими, совсем не принадлежащими грызунам резцами и торчащими из-под верхней губы непропорционально огромными, похожими на волчьи, клыками.

Сейчас эта пасть была оскалена и издавала какой-то громкий то ли рык, то ли крик. И как последний штрих, все это венчали огненно-красные угольки крысиных глаз и копна грязных и свалявшихся рыже-бурых волос на голове, уложенных в некоторое подобие ирокеза.

Вот именно в оскаленную пасть я и запустил свой снаряд. После чего имел прекрасную возможность наблюдать всю тщетность своего броска. Камень с глухим хлопком врезался в голову крысы и, словно мячик, отскочил назад.