Где-то там, за облаками…

— Тогда ответь хотя бы на один вопрос.

— Какой?

— Кто ты на самом деле Захар?

— ФСБ.

Ого. Вот это круто. Мой друг то оказывается уже не обычный штатный телохранитель в занюханной охранной фирме. И когда только люди успевают?

— И давно ты в органах?

— Пятнадцать лет. — Захар щелчком откидывает тлеющий окурок и смачно сплевывает. — Пошли. Пусть тебя врач посмотрит.

Меня усаживают в салон неотложки. Странно… Мне всегда казалось, что любое помещение, связанное с медициной должно пахнуть лекарствами… Тем безлико-острым запахом, от которого начинает свербеть в зубах, и всплывают неприятные ассоциации, связанные с кабинетом дантиста.

Здесь пахнет мятой и свежей кожей.

Двое молчаливых мужчин из эсбэшников торопливо вытаскивают носилки и уходят в сторону подъезда. Там уже намечается оживление. Несколько опрятно одетых старушек с авоськами и сумками стоят поодаль и тихо переговариваются. Носится, не рискуя слишком приблизится, стайка мальчишек.

Кое-кто выглядывает из окон, нерешительно оттягивая занавески. Несколько мужчин наблюдают за нами с балконов, посасывая сигареты или просто усевшись на стульчик.

Как в театре.

Глава 7

Мне становится противно. Появляется чувство гадливости, которое возникает всегда когда наблюдаешь подобную сцену человеческого равнодушного любопытства.

Когда пытались убить меня им было все равно — они побыстрее ныряли в свои уютные квартиры и покрепче закрывали форточки. Когда зверски убивали этого молодого светловолосого парня — они включали погромче свои телевизоры и радиоприемники.

Конечно куда приятнее слушать приятную музыку или смотреть очередной телесериал для дебилов, чем слушать выстрелы и крики о помощи. Куда приятнее считать себя осторожным и расчетливым человеком, пекущемся о своем здоровье и здоровье своих близких, чем сломя голову бросаться на помощь. А вот когда все будет закончено… Что-ж …. Можно, пожалуй, и посмотреть… Будет о чем рассказать на работе или в школе… Будет о чем посудачить с подругами на лавочке…

"Вы знаете, а у нас вчера в подъезде…"

" А вы слышали … А вот я своими глазами видела…"

"Совсем молодой еще…Лет двадцать наверное…Ему еще жить бы и жить…"

И ничего что здесь так много крови… Кровь в реальности она ведь не такая страшная… Так… Небольшая бордовая лужица… По телевизору показывают зрелища куда пострашнее этого.

Меня начинает снова тошнить. Люди… Боже мой люди… Как же я вас ненавижу…

Возвращается мрачный врач. Рядом с ним идет Захар, что-то торопливо объясняя. Старичок кивает головой. Позади вышагивает еще один мужчина с черным кирпичиком сотового телефона в руке.

— Ну что ж молодой человек… Я слышал и вас зацепило…

Киваю головой… Ну если это называется "зацепило"… То да. Хотя мне сейчас куда лучше, чем тому парню, которого уже укладывают на носилки и укутывают белой простыней.

— Болит что нибудь?

— Спина и грудь.

— До рубашки сможете раздеться? — Он обернулся к Захару. — Поможете?

Тот кивнул и полез в машину. Мужчина с сотовым остался снаружи. Наверное в качестве охраны. Хотя кого охранять и, самое главное, от кого — ума не приложу.

— Нус, посмотрим…

Захар помогает мне стянуть грязное с прилипшими листьями и набухшее ледяной влагой пальто. Помогает расстегнуть пуговицы на рубашке. Руки до сих пор отказываются работать и тело все еще вылеплено из ваты.

— Кстати… Меня зовут Семен Маркович… — Старик задрал на мне майку и осторожно дотронулся до кожи холодными пальцами.

— Очень приятно. Виктор. Ой.

— Больно? Тааак… А вот здесь?

Он очень осторожно щупает мне ребра своими холодными пальцами этот старый доктор. Такое ощущение, что Семен Маркович прямиком сошел с иллюстраций к детским книжкам про врачей. Белая шапочка на голове, стетоскоп на груди, очки с тонкой золотистого цвета оправой на носу. "Приходи к нему лечится и корова и волчица…".

Вот только в отличие от рисованных Айболитов, он не улыбается…

— Так… А теперь молодой человек прилягте и расстегните ремень.

Покорно ложусь на узкую кушетку. Еще пару минут мне терзают жесткими пальцами живот.

— Ну что же…

Семен Маркович снял с носа очки и неторопливо начал протирать их полой халата. Мы с Захаром терпеливо ждем.

— Вы можете одеться молодой человек… Должен вас одновременно обрадовать и огорчить… Похоже, что ни один из серьезных органов не задет. Мда. Но…

Мы покорно ждем пока он водрузит очки на полагающиеся им место.

— У вас молодой человек сломаны два ребра и как минимум еще в двух имеются трещины. Кроме того, намечается приличных размеров гематома на животе. А так, в целом, вы еще очень легко отделались, если господин Ковалев ничего не приукрасил… В общем, я бы рекомендовал денька три понаблюдаться в стационаре.

— Спасибо Семен Маркович. — Захар приподнимается с кушетки и открывает дверь.

— Не за что. — Врач повернулся ко мне и поднял с пола небольшой чемоданчик. — А вы молодой человек переворачивайтесь на живот. Уколов надеюсь не боитесь?

— Боюсь.

Семен Маркович усмехнулся.

— Ну значит бойтесь… Но пару укольчиков я вам все равно сделаю.