Генерал-адъютант Николай Николаевич Обручев (1830–1904). Портрет на фоне эпохи

Навигационные условия Владивостока были довольно тяжелыми – на подходах к нему часты были туманы, которые делали невозможным вход и выход в порт, и корабли вынуждены были ожидать хорошей погоду по 2–5 дней в открытом море¹⁶²². Зимой гавань по-прежнему замерзала на несколько месяцев, и поэтому в 1892 году из Кронштадта сюда был переведен ледокол «Силач»¹⁶²³. Вскоре оказалось, что этот ледокол слишком слаб для местного льда. Прокладывать канал во льду пришлось с помощью нижних чинов, подпиливавших лед для «Силача»¹⁶²⁴. Специальные команды, снятые с судов, готовили таким образом канал, по которому шел ледокол. Лед за кормой мгновенно замерзал

¹⁶²⁵. В 1896 году специально для Владивостока в Дании был заказан более мощный ледокол «Надежный»¹⁶²⁶. На побережье Южно-Уссурийского края было выделено два линейных батальона, сотня казаков и горная полубатарея, Сахалин поручался местным командам и ополчению, устье Амура было практически беззащитно¹⁶²⁷.

К счастью, в 1895 году до войны не дошло. 30 апреля Япония приняла предложения Франции, Германии и России, но с оговорками – Токио предлагал очистить Ляодун, кроме Квантунского полуострова, увеличить сумму контрибуции и удержать часть китайской территории до выполнения Пекином условий мира в качестве залога. Этот контрпроект был сочтен неприемлемым – союзники настаивали на том, чтобы японцы очистили континент. 4 мая в Киото было проведено совещание императора, правительства и высших чинов армии и флота. Было принято решение пойти на уступки. 6 мая предложения Берлина, Парижа и Петербурга были приняты¹⁶²⁸

. Это было первое столкновение России и Японии по вопросу о территориях.

Предыдущий спор был решен 25 апреля (7 мая) 1875 года Петербургским договором, когда Россия уступила Японии гряду из 18 Курильских островов, получив взамен в полное владение остров Сахалин¹⁶²⁹. Раздражение в Токио было тем более сильным, потому что накануне войны России было сделано предложение заключить соглашение о нейтралитете с готовностью учесть интересы Петербурга в Китае. Японцы опасались возможного вмешательства, но на их предложение не последовало ответа до начала военных действий, а после произошло совместное выступление трех европейских держав¹⁶³⁰.

25 сентября (7 октября) 1895 года Токио отказался от Ляодуна, но контрибуция была повышена на 30 млн лян серебра¹⁶³¹. 27 октября (8 ноября) того же года в Пекине была подписана японо-китайская конвенция о возвращении Китаю южной части Маньчжурии на этих условиях

¹⁶³². Это нисколько не улучшило положения и не гарантировало мир на Дальнем Востоке. Вмешательство трех европейских держав стало поворотным пунктом в новой истории Японии¹⁶³³. «Вся нация, включая императора, – пишет современный японский историк, – почувствовала себя униженной. Чтобы сдержать гнев народа, правительству пришлось просить императора издать вердикт, предостерегающий его подданных от проявлений ярости. На этом горьком опыте возрос новый национализм. Лозунгом дня стало „гасин сётан“ – „нехватка возмездия“»¹⁶³⁴. Страна единодушно считала, что сосредоточиться следует на возмездии именно России¹⁶³⁵

.

Современники не могли этого не заметить. «Обстоятельства так сложились, – докладывал управляющему Морским министерством вице-адмиралу Авелану 20 апреля (2 мая) 1896 года Макаров, – что японцы в настоящее время считают Россию истинным врагом для естественного, по их мнению, развития страны. Им представляется, что Россия задалась задачей препятствовать Японии во всех отношениях, и поэтому в настоящее время в стране существует озлобление против нас. Война с Россией будет чрезвычайно популярна в Японии и вызовет с первой ее минуты полное напряжение сил ее»¹⁶³⁶.

Николай II воспринял разрешение конфликта как личную победу и все более стремился к активному личному руководству внешней политикой империи.

Босфорский проект. Последние попытки Обручева

Без сомнения, Обручев по-прежнему думал в первую очередь о Босфоре. В июне 1895 года он составил документ «Наши вооруженные силы на Черном море», переданный в ноябре того же года министру иностранных дел князю А. Б. Лобанову-Ростовскому. Обручевская записка свидетельствовала о готовности России осуществить захват Босфора в 12 часов после получения соответствующего приказа. «Овладев входом в Босфор, – утверждал Николай Николаевич, – Россия выполнила бы самую великую из своих исторических задач; в таком случае она будет сковывать Англию, станет полной хозяйкой Балканского полуострова, не будет больше опасаться за берега Черного моря, ни за Кавказ; она сможет распределять все свои силы по границам: с одной стороны – по границам с Австрией и Германией и с другой стороны – на Дальнем Востоке с целью прочного утверждения своего господства на Тихом океане»¹⁶³⁷.