Генерал и его армия. Лучшие произведения в одном томе

– За вину, – ответил «писучая жилка». – То есть посадили меня, как водится, ближние, мои же коллеги, но не безвинно, нет.

– Какая же вина?

– В писаниях моих было много непродуманного. Ну, хотя бы что Вольтер своими идеями оказал сильнейшее воздействие на русских революционных демократов.

– А он – оказал?

– В том-то и дело, что ни хрена. Скорей – они его презирали, и слово «вольтерьянство» считалось у них ругательством. Но зачем я это написал! Вот и сижу.

– Да ведь чепуха собачья!

– Я тоже так думаю. Расстрелять не расстреляют, это в следующий раз. Но экскурсия на Соловки, лет на восемь, мне обеспечена.

В свой черед, генерал ему без утайки рассказал о своем. «Писучая жилка», выслушав его, помрачнел:

– А вам, мой генерал, надо бояться.

– Чего?

– А того самого. Что мне не грозит пока. Вам есть прямой смысл бояться и не верить ни одному слову вашего следователя. Вы должны во что бы то ни стало выйти на волю. И держите себя с уверенностью, что вы им еще понадобитесь. Сумейте их в этом убедить. Именно в этом, а не в своей невиновности. Вы им не свой, только не подозреваете об этом. Есть христиане, которые не подозревают, что они христиане. И это – самые лучшие из них. Так и вы. Не свой, вот в чем ваша вина. Однако не все для вас потеряно. Ведь война на носу, мы только не говорим об этом. И наши Ганнибалы, конечно же, не справятся, просрутся. И так как слишком многих убиенных уже не воскресить, то вся надежда будет на вас, мой генерал.

– Да в том-то и дело, что не верят они насчет войны.

– Верят, не сомневайтесь в этом. И боятся смертельно.

– Почему же армию так разоружили, лучших людей – в распыл? Ну, провинились, допустим, так и держали бы их про запас по тюрьмам…

Задавая этот вопрос, он о себе спрашивал, и «писучая жилка» это понял, ответил и с печалью, и с явным желанием приободрить:

– Вы дослужитесь до маршала. Если только выдержите. Боже мой, как трудна ваша задача! Мало побеждать во славу цезаря, надо еще все победы класть к его ногам и убеждать его, корча из себя идиота, что без него бы не обошлось! Ваши несчастные коллеги этого не поняли, вот в чем они провинились. Но вы спрашиваете, почему нельзя было, учитывая их заслуги, что-то другое для них придумать, почему обязательно – смерть? Не так ли, мой генерал?

– Так.

– Я думаю, правы те умные головы, кто исследует для этого случая модель воровской шайки, законы общества, которое себя чувствует вне закона. Воры и бандиты никакого другого наказания не знают, только смерть. Это даже не наказание, это просто мера безопасности. По тюрьмам будут сидеть те, кто у них не вызывает опасения. Но при малейшей опасности… Вы меня понимаете?

– Что-то слишком они стараются, – сказал генерал. – Зачем столько, удивляюсь я. Одного напугать как следует – это трем тыщам наука.

– О, вы преувеличиваете совокупный интеллект человечества. Оно плохо усваивает уроки истории, то есть даже совсем не усваивает, и приходится эти уроки повторять и усиливать, главное – усиливать. Так что наши следопыты действуют мудро. Инстинктивно, а – правильно. Они проводят величайший исторический эксперимент. Чтобы искоренить неискоренимое – собственность, индивидуальность, творчество, – они положат хоть пятьдесят миллионов, а напугают полмира. Эксперимент – бесконечный и заранее обреченный, через тридцать-сорок лет это будет ясно всем. Но на их век работы хватит.

– Что-то мрачно вы рисуете, – возразил генерал. – Что же они, о внуках своих не думают?

– Напротив. Все и делается ради внуков. По крайней мере так часто они об этом твердят, что и сами поверили. Только не знают, что внуки от них отшатнутся в ужасе.

– Ну, кто как. Некоторые и погордятся. Это же как бы новое будет дворянство.

– Вы думаете? А пожалуй, вы правы… Кстати, как мы условимся их называть? Просто – «они»? Ведь нет им аналога в мировой истории.

– Злыдни, – сказал генерал. – Злодеи.

– Позвольте, мой генерал, не согласиться. И самый главный из них – не злодей. Он – слуга народа. Я не думаю, что ему доставляет удовольствие уничтожить таланты, он даже старается кое-кого защитить. Но это ему не всегда удается. Народ любит казни, а он – восточный человек, он понимает такие вещи. И глупо называть его извергом. Он просто придумал новые правила игры. Представьте, вы играете в шахматы, и ваша пешка ступает на последнее поле. Ваш противник обязан вам вернуть ферзя. А он берет да этим ферзем – вас по голове. Оказывается, он ввел новое правило, только вас не предупредил.

– И какая же тут защита?

– А никакой. Не садиться играть в такие игры, где правила меняются с каждым днем. Как только сели – Господь Бог уже не на вашей стороне, всем теперь заправляет сатана. Вы, мой генерал, по роду своей профессии играете в эти игры, так должны быть готовы ко всему. Пусть вас утешит, что наши худшие опасения все-таки не сбываются. То есть не всегда сбываются.

– Но, может, и у него свои правила, у сатаны? – спросил генерал, усмехаясь. – Не одно злодейство на уме?