Генерал Пиночет и его оловянные солдаты

Близился полдень, когда позвонили из «Ла Монеды» и сообщили, что президент Альенде намерен приехать в дипломатическое представительство, чтобы присутствовать на этом неофициальном приеме, посвященном кубинскому национальному празднику. По прибытии в посольство президент выступил с речью, в которой изложил историю становления своего отношения к Кубинской революции.

В 1959 году, сказал президент, ему было предложено ближе познакомиться с освободительным движением, возникшим в горах Сьерра-Маэстры. Он прибыл на Кубу. На улицах Гаваны его удивило музыкальное карнавальное шествие, руководимое муниципалитетом города Майами и сопровождаемое мотоциклистами. Это ему не понравилось, потому что не соответствовало его представлению о происходивших на Кубе событиях. Он подумал, что это еще один фарс из многих, и решил возвратиться в Чили.

Но на следующий день он встретил своего старого друга Карлоса Рафаэля Родригеса и сообщил ему о своем отрицательном впечатлении. Карлос Рафаэль заметил на это, что в этой поспешной и поверхностной оценке Альенде ошибается, и повез его на встречу с майором Эрнесто Че Геварой в крепость «Ла Кабанья». Разговор произвел на президента глубокое впечатление. Че познакомил его с майором Раулем Кастро, а тот в свою очередь организовал ему встречу с Фиделем. С тех пор Альенде стал почитателем Кубинской революции и верным другом ее руководителей. Так заключил президент свою речь.

На официальный прием в посольство президент прибыл вечером в сопровождении своего адъютанта майора Артуро Арайа. После полуночи Альенде отбыл, а Арайа отправился домой на улицу Фиделя Отейсы.

В час 30 минут ночи недалеко от дома Арайа раздался взрыв бомбы. Крики, шум и быстрый топот вынудили майора Арайа выйти с автоматом на балкон. По нему открыли огонь. Он успел выстрелить, прежде чем пули из темноты сразили его. Спустя некоторое время он скончался от сильного кровотечения.

Эта провокация нанесла удар по правительству Альенде и положила начало новой озлобленной кампании против Кубы и ее дипломатического представительства в Чили.

Не прошло и суток после этого, как был разыгран спектакль, похожий на случай с Ли Харви Освальдом во время убийства Джона Кеннеди: сначала нашли козла отпущения, на которого можно свалить всю ответственность, чтобы затем его ликвидировать.

В данном случае эту роль предстояло сыграть Хосе Рикельме Баскуньяне, которого в состоянии опьянения арестовали карабинеры. Следователь, капитан корпуса карабинеров Херман Эскивель, применив пытки, добился от Рикельме признания, что он якобы за 12 тыс. эскудо согласился совершить покушение, что об этом с ним говорил охранник президента Альенде и 3 кубинца, и что план заключался в похищении майора Арайа с целью помешать переговорам правительства с оппозицией.

Одновременно Высший совет национальной безопасности распорядился провести обыск самолета кубинской авиакомпании «Кубана де авиасион», который готовился к вылету в Гавану. При этом ссылались на будто бы имеющиеся сведения, что на нем попытаются вылететь трое убийц Арайа.

На следующий день радиостанции «Агрикультура» и «Минериа» передали ложную информацию, в которой содержались намеки на отношение кубинского дипломатического представительства к покушению. В ответ на это посол Гарсия Инчаустеги сделал заявление, где подчеркивал, что обвинения против его представительства являются диверсией, имеющей целью прикрыть истинных участников покушения. Это заявление послужило предлогом для парламентариев от Национальной партии, которые потребовали от правительства объявить кубинского дипломата персоной нон грата и выслать его из страны.

Однако повторный допрос Рикельме в следственной комиссии показал, что его к «признанию» вынудили силой. В последущие дни обстановка заговора прояснилась.

Подлинным убийцей оказался Гильермо Клавери, принадлежавший к террористической группе националистов, тесно связанных с «Патриа и Либертад» и Национальной партией. Вместе с группой, также арестованной, Клавери наметил вечером в день Кубинского праздника провести операцию. Они подложили бомбу в грузовик, стоявший на улице Карлоса Антунеса, и бегом направились к близлежащей улице Фиделя Отейса. Шум заставил майора Арайа выйти на балкон, и Клавери выстрелил в него из автомата системы «батан». Затем они скрылись.

До выяснения всех обстоятельств преступления правая пресса много писала о кубинских дипломатах, якобы замешанных в деле. В частности, ссылались на то, что майор Арайа в посольстве во время приема поспорил с группой кубинцев, которые оскорбительно отзывались о чилийских вооруженных силах, и что Арайа покинул посольство, возмущенный оскорблением. Кубинцы же в отместку убили его.