Генерал Пиночет и его оловянные солдаты

Приезд кубинской правительственной делегации в составе заместителя премьер-министра Карлоса Рафаэля Родригеса и заместителя министра внутренних дел Мануэля Пиньейро послужил поводом для новых провокаций. Заголовки обвиняли: «Кубинское вмешательство в чилийские дела», «Обвиняют депутаты ХДП и НП», «Шефкубинской секретной полиции в Чили», «Сенат ознакомлен с вмешательством Кубы».

После встречи с президентом Альенде заместитель премьерминистра Кубы категорически отверг клевету на дипломатическое представительство Кубы и инсинуации в отношении его миссии в Чили и связей между двумя странами. Этого оказалось достаточно для парламента, чтобы потребовать выдворения из страны кубинского руководителя.

Муниципалитет Провиденсии – района, где было расположено посольство Кубы, – собрал своих депутатов и принял решение о выселении посольства из данного района. В подтверждение своего смехотворного решения власти муниципалитета попытались помешать въезду в посольство, перегородив машинами-мусоросборщиками близлежащие улицы.

Но не все провокации были столь провинциальны и безобидны. Одновременно с кампанией в печати в резиденциях кубинских дипломатов и в помещениях торговых представительств посольства произошли взрывы.

Тем временем экономическое положение страны продолжало ухудшаться. По данным корреспондента французской «Монд» Алэна Лабрюсса, стоимость жизни в июле возросла на 15,3 %. За семь первых месяцев 1973 года рост стоимости жизни составил 114,2 %, а за последний год и того больше –323,2 %.

Французский журналист считал, что причинами такого положения были: «…внешняя блокада, создание имущими классами целой сети внутреннего черного рынка и, как ни парадоксально это звучит, рост покупательной способности трудящихся масс».

Альенде продолжал поиски выхода…

Призыв кардинала Сильвы Энрикеса к национальному согласию и диалогу создал возможность для президента выступить на пленуме руководителей Единого профсоюзного центра трудящихся с предложением о поисках путей для соглашения с наиболее прогрессивными элементами христианской демократии. Фрей на сей раз не смог этому помешать, и группа Фуэнтеальбы – Лейтона – Томича, к которой присоединились сенатор Бенхамин Прадо и депутаты Сануэса, Руис Эскиде, Уэпе, Ормасабаль, Альварадо, Андрее Эльвин, Сааведра и Фуэнтес, добилась от руководящего совета ХДП решения о том, чтобы ее председатель Патрисио Эльвин встретился с Альенде.

Переговоры начались в «Ла Монеде». В понедельник 30 июля 1973 года 12 часов 20 минут Патрисио Эльвин в сопровождении своего коллеги сенатора Освальдо Ольгина прибыл во дворец. Альенде принял его в присутствии министров Брионеса и Клодомиро Альмейды. Встреча закончилась в 13 часов 50 минут, была достигнута договоренность возобновить ее в 22 часа 30 минут того же дня и продолжить переговоры до 0 часов 50 минут.

Демохристиане предъявили 3 конкретных требования: разоружение военизированных групп, возвращение хозяевам предприятий, захваченных после «танкасо», и принятие закона Гамильтона – Фуэнтеальбы, который предполагал реформу конституции в целях разграничения трех форм собственности: частной, государственной и смешанной.

К этому последнему требованию правительство отнеслось положительно, но в ответ потребовало от оппозиции поддержки в принятии другой реформы конституции, которая изменила бы число голосов, необходимых для наложения вето на законопроекты исполнительной власти, вносимые в конгресс: это была бы одна из форм защиты Альенде от агрессивного парламента.

Но в последний момент христианская демократия добавила еще одно требование: сформирование нового кабинета, в котором широко были бы представлены вооруженные силы. Практически они требовали осуществления легального государственного переворота.

Журналист Виктор Ваккаро так резюмировал эти переговоры в журнале «Чили сегодня»:

«Они требуют, чтобы правительство признало все обвинения, которые вменяют ему его враги, чтобы оно подавило трудящихся и тем самым потеряло бы их поддержку, и, наконец, они требуют от правительства согласия на незаконное лишение его полномочий, что позволило бы на деле парламентской диктатуре сменить президентский режим».