Генерал суворовской школы

Не желая расставаться с любимым сыном нашим, мы передаем наследие наше брату нашему великому князю Михаилу Александровичу и благословляем его на вступление на Престол Государства Российского. Заповедуем брату нашему править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую присягу.

Во имя горячо любимой родины призываю всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед ним, повиновению царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ему, вместе с представителями народа, вывести Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России.

Николай.

Г. Псков.

2 марта 15 час. 5 мин. 1917 г.

Министр императорского двора

Генерал-адъютант граф Фредерикс».

Юденичу не придется прочитать то, что записал отрекшийся от престола последний всероссийский монарх в своем личном дневнике, изданном гораздо позднее:

«2-го марта. Четверг.

Утром пришел Рузский и прочел свой длиннейший разговор по аппарату с Родзянко. По его словам, положение в Петрограде таково, что теперь министерство из Думы будет бессильно что-либо сделать, так как с ним борется социал-демократическая партия в лице рабочего комитета. Нужно мое отречение. Рузский передал этот разговор в Ставку, а Алексеев всем главнокомандующим. К 2‘/₂

ч. Пришли ответы от всех. Суть та, что во имя спасения России и удержания армии на фронте в спокойствии, нужно решиться на этот шаг. Я согласился. Из Ставки прислали проект манифеста. Вечером из Петрограда прибыли Гучков и Шульгин, с которыми я переговорил и передал им подписанный и переделанный манифест. В час ночи уехал из Пскова с тяжелым чувством пережитого.

Кругом измена и трусость и обман!»

О последних царских указах, последовавших в первые февральские дни, белоэмигрант генерал А.С. Лукомский в своих мемуарах скажет следующее:

«Перед отречением от престола государь написал указ об увольнении в отставку прежнего состава Совета министров и о назначении председателем Совета министров князя Львова.

Приказом по армии и флоту и указом Правительствующему сенату Верховным главнокомандующим государь назначил великого князя Николая Николаевича.

Все это с курьером было послано в Ставку для немедленного распубликования».

Кавказский наместник, теперь уже бывший, покинул Тифлис. Но принять во второй раз Верховное командование великому князю Николаю Николаевичу-младшему Романову не довелось. 11 марта он был отчислен от должности, так и не приступив к исполнению обязанностей. В дальнейшем он жил в Крыму, а в марте 1919 года эмигрировал из России на английском линкоре «Мальборо» в Италию, затем переехал во Францию, где и I скончался в январе 1929 года.

Николаю II не удалось передать императорскую власть друго- 1 му Романову. Великий князь Михаил Александрович тоже от- | рекся от престола. Власть в России перешла в руки Временного ^ правительства. На фронтах с нетерпением и настороженностью * ждали его первых шагов.

3 марта генерал от инфантерии Н.Н. Юденич назначается исполняющим делами главнокомандующего кавказскими войсками.

Вскоре было объявлено о создании нового фронта — Кавказского. Он же фактически уже существовал с начала Великой войны благодаря своей оторванности от Русского (или Западного) фронта. 3 апреля его главнокомандующим назначается полководец Николай Николаевич Юденич.

В его лояльности Временному правительству, русской армии и России ё Петрограде особо не сомневались. За это говорило два немаловажных обстоятельства.

Во-первых, за Юденича говорил его полководческий авторитет, одержанные на Кавказе блистательные победы над турецкими армиями Энвер-паши. Его имя пользовалось широкой известностью в стране и в высшем военном и политическом руководстве Антанты.

Во-вторых, боевой генерал во время смутных февральских событий вел себя более чем благоразумно. Он не встал в ряды защитников свергаемой династии и не выражал публично никакого сочувствия отрекшемуся под давлением Алексеева, Рузского и думских политиков Николаю II. То есть командующий Отдельной Кавказской армией занял позицию «позитивного нейтралитета».

Собственно говоря, Николай Николаевич Юденич и до того (при царских наместниках Воронцове-Дашкове и великом князе Николае Николаевиче-младшем) фактически являлся кавказским главнокомандующим. Отдельной армией командовал именно он, а не хозяин тифлисского наместнического дворца. Но как ни парадоксально, именно смута стала временем падения полководца Юденича. На то нашлись веские причины.

Вступление его в должность главнокомандующего Кавказского фронта стало делом чисто формальным: штаб, размещавшийся в Карсе, из армейского превратился во фронтовой. Еще

не иссяк поток поздравительных телеграмм, как Юденичу пришлось решать задачи из разряда трудных. Все началось с положения дел в экспедиционном корпусе Баратова.