Генералы Великой войны. Западный фронт 1914–1918

   Да, следовало шире применять постановку дымовых завес, и некоторые из дивизий воспользовались ими. Однако и доводы против того, чтобы использовать дымовую завесу, — поскольку она будет мешать корректировке огня артиллерии и может привести к тому, что наступающие потеряют направление движения, — тоже серьезны. Особенно если вспомнить, что ряд дивизий использовал тактику атаки за огневым валом с переносом огня по промежуточным рубежам, и командованию необходимо было видеть результаты работы артиллерии. Можно найти множество поводов для критики частных положений в плане и самом проведении боев. Но в то время как помочь могло бы устранение всех ошибок, любая отдельно взятая ошибка являлась лишь малой составляющей всей трагедии. Стержневая проблема, а именно доминирующая роль тактики обороны в условиях той войны, была скрыта гораздо глубже, и в ту пору она не находила решения.

   Бои первого дня сражения на Сомме были трагедией эпических масштабов, примером истины, ужасной в своей простоте и заключавшейся в том, что в 1916 году немецкая оборона на Западном фронте не могла быть преодолена никакими средствами, имевшимися в распоряжении генералов союзных армий. До тех пор, пока не будут найдены какие-то средства обеспечения пехоты более тесным огневым сопровождением, масштабы потерь будут огромными. Другим решением этой проблемы было бы прекратить войну совсем.

    ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

    ПРИШЕСТВИЕ ТАНКОВ, ИЮЛЬ-СЕНТЯБРЬ 1916

    Не будет преувеличением утверждать, что первый камень в основание полной победы на Западном фронте был заложен в 1916 году наступлением на Сомме.

    Бригадный генерал сэр Дж. Е. Эдмондс, Военные действия во Франции и Бельгии, предисловие к II тому, 1916 год

   Несмотря на то, что сражение при Сомме длилось в течение четырех с половиной месяцев, данная глава посвящена главным образом одному крупному бою, который произошел в течение этого периода, а именно ночной атаке Роулинсона, проведенной 14 июля. Здесь также будут рассмотрены боевые действия на участке фронта Резервной армии генерала Гофа, развернутой к северу от дороги Альбер — Бапум, и эта глава также имеет целью показать, какие решения принимали эти три генерала, три командарма — Хейг, Роулинсон и Гоф — в зависимости от характера конкретных ситуаций, возникавших в этих боевых столкновениях. Ну и кроме того, здесь будет показано, как создавался танк — это новое оружие прорыва через траншеи противника — вплоть до его первого появления на поле боя в сентябре под Флером.

   С учетом потерь, понесенных в первый день сражения, 2 июля у Хейга и Роулинсона оставался только один выбор — остановить боевые действия, постараться удержаться за хрупкие, очень хрупкие, достижения предыдущего дня и в последующие недели заняться подготовкой еще одного ограниченного наступления. Подобное решение не было принято по ряду причин, и не в последнюю очередь потому, что точное количество потерь, понесенных 1 июля, стало известно только 6 числа. А в полночь 1 июля начальник медицинской службы 4-й армии доложил Роулинсону, что число раненых, принятых полевыми госпиталями и медицинскими пунктами, составило 526 офицеров и 14 146 нижних чинов, всего 14 672 человека.

   К этим цифрам следует прибавить число убитых. Оно тогда еще не было установлено, но с учетом принятого примерного соотношения один убитый солдат на каждых трех раненых приблизительное общее число потерь 1 июля можно было принять равным 20 000 человек. Плохо, конечно же, что и говорить. К вечеру 3 июля сводка общего количества раненых солдат 4-й армии выросла до 41 000 человек, и только несколько дней спустя цифра потерь, понесенных 1 июля, достигла своей окончательной величины почти в 60 000 человек убитыми, ранеными, пропавшими без вести и взятыми в плен. Нужно время на то, чтобы вынести с поля боя всех раненых и убитых, и в первые дни июля у докторов было много другой первоочередной и более важной работы, чем подсчет пациентов, оказавшихся в палатах госпиталей.

   В свете этого обстоятельства часто упоминаемые слова: «Я не думаю, что процент потерь чрезмерно велик», сказанные Роулинсоном 3 июля, а также запись: «Учитывая число участников сражения и его масштабы, они (потери то есть) не могут считаться тяжелыми», сделанную Хейгом в его дневнике 2 июля, — цитаты, много раз приводимые как пример жестокости и бездушия высшего командного состава, — вовсе не выглядят такими необоснованными. Когда они высказывали эти свои соображения, оба генерала просто еще не имели представления об истинных размерах потерь, даже если не говорить о том, что оба замечания используются в отрыве от основного смыслового содержания.