Генералы Великой войны. Западный фронт 1914–1918

   Затем наступила заминка. На межсоюзнической конференции в Риме 4–7 января 1917 года Ллойд Джордж предложил итальянской армии несколько сотен тяжелых орудий для весеннего наступления и выразил уверенность, что французы поступят так же. С мыслью о том, чтобы уступить почти 700 тяжелых артиллерийских орудий непосредственно перед тем, как развертывать собственное наступление, не мог смириться ни Хейг, ни Нивель, поэтому после ряда обсуждений с идеей пришлось расстаться. Однако, возвращаясь из Рима в Великобританию, Ллойд Джордж и Нивель серьезно обсуждали проблему грядущего наступления во Франции.

   Отличное владение английским языком французским генералом, его четко сформулированные фразы и хорошая аргументация на английском языке — это, несомненно, сильно отличалось от грубоватых манер и односложной речи фельдмаршала Хейга и генерала Робертсона — совершенно покорили Ллойд Джорджа. Наконец-то появился генерал, с которым он смог бы работать, кто понимал суть проблемы, генерал, который сулил победу и который уже доказал, что выполняет свои обещания. И пока британский премьер-министр был в нем заинтересован, Нивель мог получить все, что считал нужным, а Ллойд Джордж, в свою очередь, понял, что Нивель на самом деле стремился к полному контролю над фельдмаршалом Хейгом и британскими армиями во Франции, и это показалось ему решением обоюдных проблем. Тут же были предприняты шаги в этом направлении: начальнику Имперского Генштаба Робертсону была дана инструкция написать Хейгу распоряжение следовать желаниям Нивеля «по форме и по существу».

   Развязка назрела несколькими неделями позже на конференции в Кале в понедельник 26 февраля 1917 года. Эта конференция, созванная под предлогом решения конкретных вопросов, касающихся определения железнодорожных путей и составов, на самом деле была ловушкой, в которую Хейг и Робертсон попали стараниями Ллойд Джорджа и Нивеля. После часового обсуждения проблемы транспортировки Ллойд Джордж сообщил собравшимся, что обеспокоен разногласиями, которые возникли между Хейгом и Нивелем, и что он призывает их прояснить ситуацию с «предельной откровенностью».

   Нивель снова изложил свой план: наступление британцев между Аррасом и Бапумом, французов — между реками Уазой и Авром, главный удар французских войск между Реймсом и Эной и стремительное завершение прорыва через пробитые бреши соответственно двумя армиями — et voila. Затем Нивель заявил, что единственным разногласием с Хейгом является вопрос о развертывании действий на флангах: последний хотел нанести удар на север и взять гребень Вими, который Нивель считал неприступным, а Нивель, в свою очередь, предполагал провести атаку южнее, предпочтительно ниже реки Скарп, которая течет по Аррасу.

   Затем Хейг изложил свои доводы относительно Вими, наступление следует развернуть в этом направлении хотя бы потому, что если он поведет атаку южнее Скарпа, то тут же натолкнется на новые оборонные рубежи, которые, по сведениям французской разведки (RFC), немцы возводят на востоке Арраса. Кроме того, занятие гребня Вими предохранит левый фланг от атаки восточнее Арраса, и, наконец, гряда была важной позицией, поскольку это была доминирующая высота, которая нужна была союзникам. Генерал Луи Лиоте, французский военный министр, высказался в поддержку предложений Хейга.

   И тут Ллойд Джордж защелкнул капкан. Погрузившись в раздумья, он затем предложил Нивелю уйти в отставку и изложить на бумаге свои идеи для «Системы командования» — правил, которые бы регулировали отношения между Нивелем и Хейгом. Коль скоро Нивель управится с этим до обеда, сказал Ллойд Джордж, то тогда они с Хейгом и Робертсоном обсудят эти предложения за вином. Это, несомненно, была уловка, потому что французы — и об этом Ллойд Джордж прекрасно знал — уже подготовили свои предложения и имели соответствующий документ при себе. Но спектакль должен был быть разыгран до конца, поэтому французам пришлось удалиться и вернуться со своими планами позже. Их предложения, мягко говоря, оказались дерзкими.