Генетический взрыв

– Полный дилетант? – Мне очень хотелось что-нибудь подсказать.

– Не совсем. Но почти. Полный бы еще раньше подорвался. Этот басмач спецкурса, конечно, не прослушал, но со штатным взрывателем был знаком, кто-то его обучал на очень скорую руку. Но я бы такого оленя на задание не послал. Разве что для самоубийства, в качестве наказания. Вместо нарядов. Подожди, Гош, мне кое с кем переговорить нужно…

Я отошел в сторону, а Фидель, быстро связавшись по рации, начал с каким-то Мельниченко разборки по факту: почему неделю назад изменили маршрут патруля, из-за чего контроль над участком был утерян, как вообще получается, что диверсы подходят чуть ли не к Балаклаве, сколько можно терпеть безделье и манкирование службой со стороны некоего Шугайло, по какой причине не согласован комплекс мер по противодействию проникающим группам и не пора ли принять предложение Фиделя о сплошном минировании неведомых мне подходов. Валерий, внимательно слушавший обрывисто доносящийся из динамика рации разговор командиров, часто кивал, тихо матерился и щелкал пальцами.

Наконец Фидель закончил и, повернувшись к напарнику, коротко сообщил:

– Валерка, в Форосе опять серого видели.

Брашпиль тоже нахмурился.

О чем они?

Так я и не понял, почему у Фиделя такой позывной, меньше всего Димка напоминает легендарного кубинского лидера, он абсолютно конкретен, немногословен, а внешне похож на поджарого волчару, а не на бородача с сигарой. А еще на какого-нибудь полуромантического мушкетера-бретера, человека с окровавленной шпагой, но с легкой печатью интеллигенции на усталом лице. Мне Димон представлялся героем, действующим в фэнтезийной книге или в фильме.

Представьте, сцена на ночной улице средневекового города. На главного героя нападают трое негодяев в серых плащах с капюшонами, у двоих на левом, видимом зрителю плече, на плаще вышиты черные цветы, похожие на тюльпаны. У одного с правой стороны на ткани просматривается многолучевая звезда, стилизация принадлежности негодяев к какому-нибудь Тайному Ордену, который курирует второе или третье лицо государства или, может быть, большого и значимого вольного города. Вооружение у нападающих смешанное, прихватили кто во что горазд…

Главный герой – мужчина сорока лет, высокий, не худощавый, но подтянутый, с отличной осанкой. У него средней длины темные волосы, выбивающиеся из-под темно-коричневой шляпы в стиле «Охотник за ведьмами», такая была у Ричи Блэкмора. В руках у главного героя меч с узким и длинным клинком и развитой гардой, похожий на ранние шпаги. Щита нет, фу, пошлость какая, доспехов тоже. Короткая кожаная куртка, широкий ремень с блестящими латунными люверсами, удобные холщовые штаны. На поясе в хольстерах-кобурах висят два дульнозарядных колесцовых пистолета, наружу торчат длинные ручки с резными набалдашниками.

Дерутся, что же им делать при таком раскладе…

– А в рюкзаке что?

– Взрывчатка, Гош.

– Так и знал, – удовлетворенно кивнул я.

– Не только, командир, – быстро поправил его не менее интересный человек Валерка Брашпиль, хоть он и является полной противоположностью своему групперу. Маленький, плотный и очень резкий: от выражения обманчиво мирного полноватого лица с носом картошкой, умеющего за мгновение превращаться в страшную маску опытного убийцы, до порывистых быстрых движений натренированного тела. Оба чем-то напоминали мне Санчо Пансу и Дон Кихота.

– Хавки немного бестолковой, – пояснил он, – вода и отличная аптечка с ширевом, хоть себе забирай.

– Я тебе заберу…

Оба из спецуры, уверен, никаких сомнений быть не может. Не спрашивал специально, откуда именно, а они не особо-то и распространялись. Живут в Балаклаве, Димка меня и устроил на постой к знакомой. А у Валеры я взял напрокат машину. Вон она, в яме лежит кучей мятого металла, хоть под землю провались! Но Брашпиль не унывал и меня не упрекал. В этом мире меньше всего жалеешь технику, мало ли ее, брошенной и забытой, стоит по дворам и дорогам, заводи да пользуйся. И все равно неудобно.

– Что-то я побоялся в рюкзак лезть.

– И правильно сделал, – одобрил мое решение Фидель. – Хотя ничего страшного с тобой бы не случилось.

– Если шприцом не уколоться, – хмыкнув, добавил Валерка.

– Наркота? – спросил я, и Брашпиль улыбнулся еще раз.

В быту, если я сумел понять их вечерний быт в те редкие дни, когда они являлись со службы относительно рано, это обычные русские мужики, часто вымотанные, но готовые поговорить о чем угодно, боевая специализация никак не проявляется… Пока дело не касается любого оружия и способов его применения. Сами они эти темы, как правило, не поднимают, наверное, обоим все это дело за годы службы смертельно надоело. Но цепляются за тему сразу и прочно, как волкодавы, – привычка, даже инстинкт.

– Валера, давай, я тебе хоть трофейный автомат отдам, а? – немного подумав, молвил я. – В порядке частичной компенсации за разбитую машину. Все равно же виноват, раз вовремя его не заметил.

– Ты что, думаешь, у него лишнего «АК‑74» нет? – удивился группер, кивнув головой на Брашпиля.