Генетика любви

– Подумали, – на этот раз утвердительно произнесла цваргиня и отвернулась, пряча слезы. – Кианз много для меня значит, но я никогда не догадывалась, что я для него – всё. Вселенная, да я же чуть убийцей не стала! Вы бы знали, как я отвратительно себя чувствую!

Она осеклась и вскинула взгляд на гостя, медленно обвела взглядом мощные витые рога, начинающиеся у висков и стремящиеся ввысь.

– А вы и знаете, – выдохнула Белла и отвернулась.

Себастьян смущенно посмотрел на острые носки собственных ботинок.

– Да, от вас исходят достаточно сильные эманации вины, – подтвердил он.

– Зачем он ко мне привязался?! – совершенно невпопад воскликнула девушка, вновь глядя на медицинскую капсулу.

– Мы не властны над своими чувствами, – протянул Касс, думая не столько о Кианзе, сколько об Орианн.

Как много у них осталось времени на двоих? Захочет ли она поехать с ним на Юнисию? Или вежливо поблагодарит, когда он выбьет для нее развод, но откажется в дальнейшем иметь что-то общее? Она обратилась к нему за помощью, но ведь у нее есть Ланс и Лотт, они втроем уже сами по себе полноценная семья.

– Существуют же разные практики… можно было проводить со мной меньше времени, а он вместо этого по вечерам предлагал сыграть в блэк-джек! А ведь Кианз понимал, что рано или поздно я выйду замуж и уеду. – Она снова шмыгнула носом. – Доки сказали, что приступы бета-недостаточности не проходят бесследно.

«Очевидно, он не хотел разрывать привязку, когда она начала формироваться», – подумал Касс про себя, но на этот раз промолчал.

– Доки объяснили, что если бы у него была жена или дети, все было бы проще… Если бы только существовал способ это узнать наверняка, проверить, – тем временем вновь принялась всхлипывать цваргиня и обратилась уже к капсуле, под стеклом которой виднелись лишь клубящийся туман и рога: – Дядя, ну почему ты мне не сказал?! Я бы осталась на Цварге…

Внезапная смутная догадка пригвоздила Касса к месту.

– Леди Белла, а как долго вас не было?

Она бросила на него рассеянный взгляд.

– Сложно сказать, я же в космосе была, дни не считала. Примерно неделю туда, три дня там и неделю обратно.

«То есть меньше трех недель, но у бедняги начался вначале острый приступ бета-недостаточности, затем и вовсе кома…»

Сложная неповоротливая мысль крутилась в голове тяжелым груженым крейсером, но никак не хотела оформляться во что-то четкое. Коммуникатор провибрировал на запястье, напоминая, что меньше чем через полчаса ему надо быть на занятиях. Себастьян попрощался с Беллой, пожелал скорейшего выздоровления ее дяде и рванул в школу.

Профессор Касс выбрал верхний скоростной ряд на аэротрассе и набрал Софоса прямо из истребителя. Транспорт ощутимо потряхивало, шквалистый ливень сменился на унылые бесконечные серые нити дождя, вести истребитель в атмосфере было сложно, но Себастьян не хотел откладывать разговор в долгий ящик.

– Да? – Перед лобовым иллюминатором возникло заспанное лицо брата отца. – Себастьян, ты, что ли, уже покинул Цварг и звонишь попрощаться?

– Нет, я пока еще в пределах орбиты, но переехал из поместья.

Себастьян добавил скорости, опередил плетущийся тяжеловоз с цистернами горной воды. Обычно такие занимали нижние ряды, но сейчас там толпились громоздкие аэрокрафты, обслуживающие канализационные системы. Закончив маневр, он сразу же задал интересующий вопрос:

– Софос, а у тебя есть привязка к Филиции?

Гражданская жена дяди являлась чистокровной эльтонийкой и вполне могла забеременеть без привязки дяди к ней… Занимаясь вопросом рождаемости, Себастьян всегда в первую очередь концентрировался на чистокровных парах цварг-цваргиня, но теперь же ему вдруг стало необходимо знать ответ.

Как и ожидалось, Софос нахмурился. Для любого цварга вопросы о ближнем круге считались далеко не самыми приличными.

– Тебе зачем это знать? Опять для своих экспериментов?

– Соф, это важно… От твоего ответа многое зависит. Пожалуйста, скажи, у тебя есть к ней привязка?

«У Софоса и Филиции две дочери. Согласно моей теории, гражданская жена дяди должна входить в ближний круг».

– Да, есть, – со вздохом ответила голограмма. – Но для нее это не играет никакой роли. Она даже вникать не хочет, что такое резонаторы и почему мы, цварги, можем испытывать бета-голод при недостатке эмоций конкретных гуманоидов.

– Ага, – ответил Себастьян, лихо выруливая на кратчайшую дорогу до школы и одновременно сверяясь со временем на коммуникаторе. – А как ты обходишь это дело? Она ведь живет на Эльтоне, а ты – на Цварге.

Софос недовольно что-то пробурчал себе под нос, нечто среднее между «как-как, а никак» и «шварх, еще попроси рассказать, откуда дети появляются». Он совершенно точно чувствовал себя не в своей тарелке, а потому Себастьян надавил:

– Мне это действительно важно.