Генетика любви

Север Касс пришел домой последним, когда за окном уже стемнело. Он, не стесняясь, крепко поцеловал жену, обнял дочерей, пожал руку Себастьяну и наклонил голову к плечу, внимательно меня рассматривая. Забавно, но то же самое сделала и я, так как стоявшие рядом отец и сын походили друг на друга словно родные братья. Удивительнее всего, что Себастьян оказался еще и крупнее Севера – чуть больше рога, чуть шире плечи и длиннее хвост – но в этом в общем-то заключалась и вся разница. Цварги живут долго и выглядят в силу особенностей расы хорошо и в сто, и в двести лет, если хоть сколько-то занимаются здоровьем, поглощают приятные бета-колебания и едят нормальную пищу. Судя по всему, у Севера всего этого было в избытке, потому что, когда Себастьян стоял к нему вот так плечом к плечу, сложно было определить, кто из них старше.

– Поразительно. Сын говорил, что прилетел с чистокровной цваргиней и двумя детьми, но я почему-то до последнего не мог в это поверить.

Я растерянно развела руками:

– В разводе. Так получилось.

Мужчина кивнул, обаятельно улыбнулся, один в один как Себастьян, и ответил:

– Рад познакомиться. Север Касс.

Весь оставшийся вечер мы провели за вкусным ужином и интересными разговорами.

* * *

Север Касс

– Ты видела? – спросил Север Касс у супруги, стоило двери закрыться за их сыном и чистокровной цваргиней, которую он привел на ужин.

– Видела, – спокойно ответила Вивьен и дотронулась до черного муассанита в собственном обручальном кольце. В отличие от гостьи, она носила подарок не на указательном, а на безымянном пальце. Одна эта деталь, а также то, что сын не стал представлять цваргиню даже как подругу, говорили о многом.

– И что теперь делать? – Север нервно взлохматил шевелюру. – Софос звонил, пытался рассказать о ситуации, но, честно говоря, я не воспринял всерьез. У меня была конференция…

Вивьен подошла к мужу и крепко обняла.

– Мы ничего не будем с этим делать, – сказала она, заглядывая в чернильные глаза мужа. – Себастьян вырос, и это его жизнь, его решения.

Север шумно вздохнул. Уже много лет жена понимала его с полуслова или полувзгляда. Насколько ему было легко с ней, настолько же сложно порой давалось общение с единственным сыном. Себастьян подавал огромные надежды в инженерной сфере, а также имел не менее замечательные успехи в юриспруденции, и Север думал, что сын или пойдет по его стопам, или будет помогать матери. Каково же было его неподдельное изумление, когда в один прекрасный день Себастьян сообщил, что наконец-то определился с будущей специальностью – астробиологией и межгалактической генетикой.

– Да, но просто… я не знаю, как ему помочь.

Север машинально потрогал основание своего травмированного в глубоком детстве рога.

Эту тему они с женой не поднимали много лет – с тех пор, как Себастьян прошел проверку резонаторов и стало ясно, что у мальчика с восприятием бета-колебаний все в порядке. На родине в анкете Севера стоял не самый приятный штамп Планетарной Лаборатории «отказ». Мужчина знал, что не может рассчитывать на брак с цваргиней, но в целом никогда и не стремился к этому. Вивьен была любовью всей его жизни, которую он встретил еще в юности.

На все поездки Себастьяна на родину ради классических анкетных свиданий и поиска будущей жены Север всегда смотрел с легким недоумением, но не препятствовал. Отчасти потому, что считал, что не имеет права вмешиваться в личную жизнь сына, отчасти потому, что на исторической родине Себастьян много времени проводил с его братьями – Стефаном и Софосом – чистокровными цваргами с развитыми и работающими резонаторами. Север отдавал себе отчет, что далеко не во всем сможет понять сына, и с пониманием относился к тому, что дяди Себастьяна играли не последнюю роль в жизни сына, но он никак не мог себе представить, что рано или поздно сын привезет женщину с Цварга.

С точки зрения Севера, на Юнисии было множество прекрасных вариантов. Даже если сын вбил себе в голову, что хочет непременно жениться на цваргине – хотя склонностей к расизму за Себастьяном до сих пор не замечалось, – тройняшкам Льерта и Селесты как раз исполнилось по двадцать с хвостиком. Себастьян, будучи подростком, много времени проводил с ними и играл в прятки… Отец был уверен, что сын постарается сблизиться если не с человеческой девушкой, миттаркой или ларчанкой, то с цваргиней, которая родилась на Юнисии.

Орианн Ор’тэйл являлась самой неподходящей партией, которую только можно вообразить. И дело не только в первом и явно неудачном браке, разводе и наличии уже двух детей. Дело в том, что в глазах этой женщины читался колоссальный жизненный опыт. Она психологически была намного старше Себастьяна. Смех и грех, но такой цваргине, как считал Север, подошел бы Грегори Грешхан – взрослый, сильный и независимый мужчина со сложившимся характером и жестким стержнем, ко всему – ларк по происхождению. Женщины этой расы в принципе стараются заводить детей от разных мужчин, потому что это считается у них стабильностью.