Генетика любви

– А тут в каждом классе так много девочек или мы в какой-то особенный попали?

Профессор астробиологии и межгалактической генетики подвис, но, к его чести, пришел в себя достаточно быстро:

– Никто классы по полу не распределяет. Вы учитесь в стандартной группе.

– О-о-о, – протянул Лотт изумленно.

– А ты не хотел с Цварга уезжать, – внезапно фыркнул Ланс. – А я тебе говорил, что если дядя Себастьян говорит, что где-то прикольно, то надо ехать.

– Да ну тебя!

Я беззвучно расхохоталась, а неделей позже на родительском собрании отметила, что девочек на Юнисии действительно в разы больше, чем на Цварге. Были тут, конечно, и эльтонийки, и ларчанки, и миттарки, и множество смесков, но и юных цваргинь, как мне показалось, немало.

«Это семьи военных или тех, кто по каким-либо причинам перебрался на Юнисию, а также некоторые граждане Федерации, решившие сменить место жительства», – объяснил Касс.

* * *

Орианн Ор’тэйл

Дни полетели так быстро, что я перестала их считать. Да и зачем, когда каждый день полон сюрпризов, детского смеха, интересной работы и улыбок Себастьяна?

Целую неделю я составляла смету и просчитывала все необходимые материалы для первой пневмотрубы, затем подписывала документы у Грегори, знакомилась с учителями в Академии и родителями одноклассников Ланса и Лотта. Как-то само собой получилось, что Себастьян познакомил меня с друзьями, среди которых оказалась приятная пара цварга и цваргини с тремя девочками. Льерт и Селеста тоже перебрались сюда, так как посчитали Юнисию более свободной в плане законов и правил. Я смотрела на это чудо и не могла поверить.

– Мне казалось, на Цварге нет зарегистрированных случаев появления тройняшек-девочек, – тихо произнесла я после того, как мы ушли из гостей.

– Нет, – согласился Себастьян. – И мне самому интересно, почему рождаемость на родине так сильно перекошена в сторону мальчиков. На Юнисии рождаемость приближена к соотношению пятьдесят на пятьдесят. Я сейчас как раз занимаюсь этими исследованиями. У меня есть некоторые идеи, но их сложно проверить – выборка слишком маленькая.

Время на Юнисии летело так быстро, словно я попала в сказку… Или в настоящее… Кто знает? Воспоминания о жизни на Цварге блекли и стали походить на кошмар, который поутру хотелось забыть. Осталась лишь крепкая уверенность в том, что остаток жизни я проведу именно так – как независимая и свободная женщина, мама двоих замечательных мальчишек и инженер-архитектор логистической инфраструктуры на планете с уникальными свойствами почвы.

Говорят, к хорошему быстро привыкаешь, но даже в самых радужных мечтах я и представить себе не могла, что смогу где-то чувствовать себя настолько дома.

Ланс и Лотт взрослели на глазах. Они с удовольствием проводили время с Себастьяном, активно принявшимся учить их распознавать эмоции Флаффи, а буквально через месяц заявили, что записались на дополнительные кружки при Академии. Лансу неожиданно понравилось заниматься с растениями на занятиях коллеги Касса – Майка Бруно, а Лотт изъявил желание пойти в секцию плавания. На Цварге у детей в школе были традиционные лыжи, но на Юнисии в первую очередь всех жителей учили плавать – причем как в обычной воде в бассейне, так и в разреженном океане.

Накануне доставки первых пентапластмассовых колец для сборки трубы Себастьян зашел поинтересоваться делами близнецов и моими и предложил:

– А ты не против познакомиться с моими родителями?

Памятуя о родственниках Мориса, в первую секунду я захотела ответить «против», но тут же взяла себя в руки, мужественно улыбнулась и согласилась на встречу.

Вивьен и Север Кассы оказались удивительной парой. Они настолько идеально дополняли друг друга, что я даже как-то и забыла, что пришла не просто в гости к очередным соседям и друзьям Себастьяна, а к его родителям. Вивьен была очень приятной человеческой женщиной с некоторыми чертами миттарки: насыщенно-синими глазами и такими же синими волосами. У нее оказалась спортивная подтянутая фигура, деловой характер и прекрасная память.

Я ожидала, что она, как и любая мать, набросится с вопросами, какие виды я имею на ее единственного сына, но вместо этого женщина с легкостью процитировала несколько законов относительно патентов на технические изобретения на территории разных Миров Федерации и свела разговор к пневмотрассе между островами. В глубине души я была ей благодарна, потому что, если бы родители Себастьяна начали закидывать вопросами о том, какие у нас с ним отношения, хотя бы вполовину напористости Стефана и Софоса, мне пришлось бы сбежать сверкая пятками.

Чуть позднее на кухню забежали две девочки – младшие сестры Себастьяна, на вид – чистокровные цваргини, совсем как их брат, и технико-юридический диалог сам собой свелся к детям. Дочери Вивьен были на семь лет старше Ланса и Лотта.