Генетика любви

– Вижу, – ответил ларк, многозначительно поиграв бровями, а я разозлилась на себя за стеснительность.

Юнисия – не Цварг. Даже если у меня только что был с кем-то интим – это мое, и только мое, дело! Злость придала уверенности. Я шагнула к двери, достала ключ-карту из кармана. Грегори галантно посторонился. Я не ожидала, что он поднимет руку и проведет по моим волосам.

– Что такое?

Я возмущенно уставилась на мужчину, как самая что ни на есть чистокровная цваргиня, до которой посмели дотронуться без разрешения.

Златогривый ректор прищурил ярко-зеленые глаза и показал какой-то росток между пальцами.

– Травинка. Была у вас в волосах. Я убрал, – прокомментировал он очевидное, а я тихо выдохнула и прикрыла глаза.

«Орианн, не сходи с ума. Да, Себастьян тебя обидел и разозлил, но это не значит, что все мужики спят и видят, как лишить тебя свободы».

Я жестом показала Грегори, чтобы он проходил в дом первым, и зашла после него. Влажный мех-лев противно лип и холодил тело, но уйти переодеваться в спальню, оставив ректора ожидать в гостиной, показалось неприличным.

– Вы что-то хотели?

– Да. – Грегори кивнул и наконец достал из-под мышки стопку документов. – Здесь ваша смета на многолинейную пневмотрассу для поставки продуктов с нескольких соседних островов.

Я кивнула, поморщившись. Сама в курсе, что получилось дорого. Я делала расчет по тому же принципу, что и первая однолинейная система для перемещения гуманоидов на Авалон, и итоговый ценник вышел заоблачным. В первую очередь потому, что, согласно проекту, требовалась покупка нескольких мощных компрессоров, а к ним еще изолирующие магнитный фон чехлы…

– Я понимаю, что вы предложили аналогичную систему. Она неплохая, но все-таки одно дело, если мы перемещаем кадетов или персонал, а другое – капусту, картошку, плоды с деревьев…

– Да-да. – Я вздохнула. – Дело в бюджете… Я уже размышляла на этот счет. В целях экономии можно попробовать запустить не спасательные капсулы из космолетов, а обыкновенные пластиковые патроны. Если взвешивать груз и гарантируемо не нагружать систему более чем на пятьдесят-семьдесят килограммов зараз, то можно уменьшить слой пентапластмассы…

Я воодушевленно принялась рассказывать о том, что можно сделать, если ректор гарантирует некоторые ограничения в использовании инфраструктуры, но Грегори вмешался:

– Переодевайтесь, Орианн, в сухое, и давайте обсудим все предметно. Повторюсь, я военный, а не инженер, механизмы и числа даются мне существенно проще на бумаге.

Я благодарно кивнула и юркнула в спальню, а через десять минут мы уже сидели за просторным обеденным столом, и, тыкая в чертежи, я объясняла, где и при каких условиях можно сэкономить, а где этого делать категорически нельзя. Час, а за ним еще один пролетели незаметно. Грегори смотрел на эскизы многолинейной пневмотрассы и делал себе пометки. К сожалению, основная стоимость упиралась в большое количество компрессоров и их изоляцию, а это являлось основой всей системы. В какой-то момент я поймала себя на том, что молча смотрю в планшет, а командор Грешх-ан тихо перебирает листы, задумчиво хмуря густые светлые брови.

У него были крупные руки – существенно крупнее, чем у Себастьяна, короткая жесткая щетина на квадратной челюсти, придающая общей матёрости, более широкие плечи, да и в целом всей фигурой он напоминал мощного медведя. Из разговоров с другими преподавателями я знала, что Грегори – ровесник Вивьен, матери Себастьяна. Да и возраст в ректоре чувствовался – не в том смысле, что он выглядел старым разваливающимся пнем, отнюдь, его спортивной форме мог позавидовать любой кадет, а в неторопливых скупых жестах, отрывистых, но вдумчивых фразах, безупречной военной выправке и внимательных яблочно-зеленых глазах. Ректор выглядел опытным ларком, но только после слов Себастьяна я впервые рассматривала именно Грегори-мужчину. Кадетов и старшекурсников я при всем желании не воспринимала как представителей противоположного пола. Они были для меня мальчишками.

Ректор же – да… Ректор определенно принадлежал к категории «мужчина». Вот только неужели Себастьян настолько не доверяет мне, что ревнует к нему? Неужели это треклятое кольцо и статус официальной пары так много для него значат?

– О чем думаете, Орианн?

Вопрос Грегори застал меня врасплох. Я поняла, что вот уже несколько минут совершенно неприлично пялюсь на его руки.

– Эм-м-м… – пробормотала я, отводя взгляд. – Да так, просто…

– Вы поссорились с Себастьяном, – утвердительно произнес ларк, откладывая чертежи в сторону.

Я изумленно уставилась на собеседника:

– Как вы узнали?

Он пожал плечами:

– Это было не сложно, с учетом того, что полгода я видел на вас кольцо с черным муассанитом, а сейчас его нет.

– И что? Мало ли…

– Вивьен Касс носит похожее, не снимая. Сомневаюсь, что Север подарил бы любимой жене дешевую побрякушку. Очевидно, это украшение знаковое.

«Вселенная! Себастьян на меня еще и ярлык повесил, словно на корову, а я не поняла даже этого…»