Генетика любви

Но вместо того чтобы одобрить набор высоты, Касс круто надавил на штурвал вниз. Это была одна из самых жестких посадок в его жизни, после которой «Ястребу» наверняка придется менять часть деталей, но Себастьяну было все равно. Больше всего на свете он хотел быть с Орианн и теперь уже прекрасно отдавал себе отчет: плевать, на каких условиях, плевать, чем он должен для этого пожертвовать, плевать на все…

В «Храме Фортуны» его встретила навязчивая эльтонийка, потребовавшая подписать тот самый договор, о котором упоминал Софос, а затем заплатить за жетон. Касс возразил, что ему нужна одна-единственная цваргиня, но хостес оказалась упрямой настолько, что проще было бы договориться с дьяволом.

Касс взял сверху вазы первый попавшийся жетон и сообщил:

– Если там окажется не та, которая мне нужна, то я вернусь и буду менять ключи до тех пор, пока не найду свою женщину. Или вы можете сразу указать мне на нужный номер?

– Не положено! – отрезала эльтонийка, сложив руки на груди, на что Себастьян лишь чирканул шипом по полу.

Он твердо решил, что если понадобится, то разнесет это заведение по кирпичикам, но найдет Орианн. Впрочем, ища дверь с рисунком звезды, он вставил монету в паз, нажал на ручку, открыл… В «Храме Фортуны» играла проклятая мелодия с мелкими, но очень частыми колебаниями, а потому ориентироваться на привычный ментальный фон оказалось так же сложно, как ловить швархов в темноте. Но стоило увидеть раздевающуюся женщину, как стало понятно: менять жетон не придется.

Простой светло-бежевый топик обрисовывал ее соблазнительную полную грудь и заканчивался чуть выше пупка на идеальном животе. Вид настолько прекрасный, что Себастьян на секунду замер как вкопанный. Насыщенный аромат сирени коснулся рогов, крошечная темно-коричневая родинка над левой ключицей притянула взгляд… Это была Орианн. Его Орианн!..

– Подождите, пожалуйста! – раздался звонкий голос, и это вывело из состояния ступора.

«Она ждет мужчину!» – мелькнула ревнивая мысль.

* * *

Орианн Ор’тэйл

Клянусь, я чуть не взвизгнула, когда что-то горячее и влажное коснулось груди. За секунды я избавилась от дурацкой кофты, которая закрывала обзор, и взгляду открылись мощные витые обсидианово-черные рога Себастьяна.

«Он здесь? Но как?! Мне это чудится?»

Послышался треск ткани, и Касс отбросил топ в сторону. Мужчина одним уверенным жестом повалил меня на мягкую кровать и припал к груди так, будто она была для него живительным источником. Пронзающие волны блаженства мгновенно распространились по телу, в голове зашумело. Касс ворвался в комнату словно бушующий смерч и, ничего не объясняя, принялся клеймить меня поцелуями. Глаза, щеки, губы, шея, грудь и снова губы… при этом он умудрялся гладить хвостом мои бедра, отчего температура в комнате стремительно выросла еще на несколько градусов.

«Не чудится…» – ошеломленно подумала я.

– Себастьян?..

Неужели передо мной галантный, сдержанный и правильный профессор астробиологии, который так сильно хотел официальную жену и оформления документов?! Улыбчивый и солнечный Себастьян, от взгляда на которого становится так тепло на душе?!

«Вселенная, надеюсь, его ничем не накачали в этом странном Храме? А то с эльтониек станется…»

Мужчина вытянулся на руках и посмотрел мне в лицо. Его зрачки расширились настолько, что цвет глаз напоминал морские глубины. Опасные и очень, очень темные. Губы кривились, а тело сводило судорогой. Хвост вспорол мягкий плед.

– Ты хотела секса без обязательств, Орианн. Вот, пожалуйста, я здесь. Или я тебя не устраиваю даже в этом контексте?!

На последних словах мужская спина под моими ладонями напряглась. Я бы могла попытаться объяснить…

«Я сама не знала, что такое „Храм Фортуны"…»

«Я бы никогда не занялась любовью с другим мужчиной…»

«Мне было невыносимо больно видеть тебя с молодой цваргиней…»

Я могла сказать это и многое другое, но все объяснения были бы лишними. Они прозвучали бы криво и косо, как фальшивый инструмент в оркестре.

Стало не до слов. Горячее напряженное и пульсирующее возбуждение прожигало два слоя одежды. Всего несколькими прикосновениями Себастьян умудрился взвинтить градус желания до такой степени, что я превратилась в подожженный бикфордов шнур. В глазах цварга полыхал такой огонь, что воспламенился бы даже металл. Не отрывая взгляда от его лица, я облизала губы и произнесла:

– Устраиваешь, конечно.

Я и представить себе не могла, что близость может быть такой… Ослепительной, как взрыв сверхновой, неконтролируемой и необузданной, как песчаная буря, опьяняющей и обволакивающей, как юнисское море. Себастьян был жадным до поцелуев, он покрывал меня ими всю, но неизменно возвращался к губам, неистово требуя чего-то в ответ.

«Подари мне всю себя без остатка», – кричали его прикосновения, и я была готова в этот момент согласиться на все что угодно.

Я обнимала и целовала его в ответ, гладила его плечи, грудь и подрагивающие руки, запускала пальцы в густые ухоженные волосы и пробиралась к основаниям рогов.