Гении и прохиндеи

"Главная беда публициста Владимира Бушина в том,- продолжает наставлять мой учитель Бондаренко, что он считает себя лишь (?) "родом из Октября", и не днем раньше, иной истории для него не существует, потому и отсутствует в сочинениях В.Бушина объемное видение...Ему почаще бы вспоминать слова Пушкина: "Там русский дух, там Русью пахнет..." Известно, что нередко люди с нерусскими фамилиями особенно озабочены тем, чтобы от них за версту шибало "русский духом". Вот и здесь: к русскому языку он глух, но зато как напичкал свою статью словами "Россия", "русский народ", "русская литература". По тексту совершенно ясно, о каком народе, о какой литературе идёт речь, но он всё-таки непеременно вставляет: "русский". И так в одной этой статье 84 раза . Вот, мол, какой во мне буйный "русский дух"... В "Войне и мире" Толстой изобразил именно такой тип патриотизма в образе генерала Бенигсена, помещика Виленской губернии. Будучи исполняющим обязанности начальника Главного штаба русской армии, он открыл совет в Филях такими возвышенными словами: "Оставить ли без боя священную и древнюю столицу России или защищать её?" Кутузова покоробило неуместность такого пышнословия. "Священную и древнюю столицу России! -вдруг заговорил он, сердито повторяя слова Бенигсена и этим указывая на фальшивую ноту этих слов. - Позвольте вам сказать, ваше сиятельство, что вопрос этот не имеет смысла для русского человека. Такой вопрос нельзя ставить, и такой вопрос не имеет смысла. Вопрос, для которого я просил собраться этих господ, есть вопрос военный: "Спасенье России в армии. Выгоднее ли рисковать потерею армии и Москвы, приняв сраженье, или оставить Москву без сражения?" Совет был долгим и трудным. И выслушав всех. Главнокомандующий сказал: "Властью, врученной мне моим государем и отечеством, я - приказываю отступление"... Тоже высокие слова, но тут они были уместны... Сколько раз на наших литературных вечерах, слушая как Бондеренко, всегда исполняющий обязанности ведущего, возглашал, например: "Выступает великая русская артиста Татьяна Доронина!", - сколько раз хотелось мне сказать ему что-то подобное тому, что Кутузов сказал Бенигсену на совете в Филях. Но я воздерживался: не поймет!.. Дальше, изъясняясь в духе того же исполняющего обязанности патриотизма, Бондаренко горько сожалеет об "ограниченности детей Октября, ведущих отсчёт истории с Октября 1917 года. А вот я-то ..." Ну, думаешь, сейчас бабахнет: "А вот я-то, щирый русский патриот, веду отсчёт с крещения Руси и даже с Рюрика..." Но слушайте, что однако у него получилось: "А я-то помню и про тост генерала Деникина за победу Красной Армии над фашизмом, и про восторги Бунина, и не вижу в них ничего противоестественного". Очень прекрасно. Но ведь и тост и восторги, если они были, это же 1945 год, т.е. патриот показал, что у него, по крайней мере в этом вопросе, память на 27 лет короче, чем у "детей Октября". И уместно заметить: спустя столько лет после того, как один изо всех сил с помощью Запада пытался задушить Советскую Россию, но не удалось, а другой поносил её как только мог, их тосты и восторги в связи с нашей великой победой, которой они не ожидали, не дорого стоят. А вот помнит ли Бондаренко , кроме тоста в честь нашей победы, еще и конницу деникинского генерала Шкуро под Орлом?..

Владимир Бондаренко как зеркало