Гении и злодейство. Новое мнение о нашей литературе

Эмигранты за границей это поняли очень хорошо. Подавляющее большинство из них, забыв свои «контры» с советской властью, обратили взгляд на Москву. Приведу в качестве иллюстрации лишь одну историю. В 1943 году немцы формировали Русскую освободительную армию генерала Власова. Как известно, этот генерал провозглашал, что борется не за немцев, а против коммунистов и тирании Сталина (а что ему еще оставалось провозглашать?). Только вот генерал был фигурой, скажем так, не слишком авторитетной. Требовался какой-нибудь «раскрученный бренд» – именитый человек «из прежних», имя которого можно использовать как знамя. Власов решил попробовать привлечь на свою сторону великого князя Феликса Юсупова. Того самого, который участвовал в убийстве Распутина. Юсупов, уже немолодой человек, жил в Париже. Так вот, когда Власов притащился к нему с визитом, его не пустили дальше передней. Юсупов через лакея велел передать, что «с предателями Родины ему разговаривать не о чем». А ведь это случилось в оккупированной нацистами стране. Где тоже действовало гестапо. И неприятностей Юсупов за подобный поступок мог огрести сколько угодно. Но к чему я все это? Чтобы пояснить, каков был идеологический климат в СССР к моменту Победы.

Это была империя на пике своего могущества. Со всеми ее прелестями. Не могу сказать, чтобы мне очень нравилось то, что тогда происходило. Но... Я много общался с людьми, по мере сил определивших ту эпоху (а определили ее все – от наркома до солдата стройбата). Это все-таки были такие люди... «Богатыри – не мы».

Повторяю – это было страшное и кровавое время. Но и времена Наполеоновских войн были не лучше. Но почему-то во Франции даже пришедшим в 1815 году роялистам не пришло в голову демонтировать Вандомскую колонну и Триумфальную арку, воздвигнутые в честь откровенно ЗАХВАТНИЧЕСКИХ войн Наполеона. А мы все стесняемся.

Предполагалось, что соответствующей величию страны будет и культура. Но тут вышло по-разному. С архитектурой, например, получилось все хорошо. Кому-то может не нравиться стиль сталинский ампир, но все-таки разве московские высотки – это не красиво? А киевский Крещатик, возведенный в том же стиле? Опять же кино. Можно сколь угодно долго ругать фильм «Кубанские казаки», но вы снимите хоть что-нибудь близко к нему стоящее – тогда и говорите. А то все кричат о «русских блокбастерах», а посмотришь – очередной учебный фильм с дорогими, но скверными компьютерными эффектами.

Что же касается литературы... В России в ней всегда одни неприятности. Вот и в послевоенные годы случилось то же самое.

Здесь вам не тут!

К этому времени социалистический реализм, провозглашенный в 1934 году основополагающим стилем, полностью себя исчерпал. Все, что можно было создать в этом жанре хорошего, – уже создали. Если же выражаться в терминах пиара, то этот проект выполнил свою задачу. Народ был построен, идейно заряжен, он выполнил все, что возможно. И что невозможно – тоже выполнил. А дальше-то что? В кино, к примеру, тогда воцарилась «бесконфликтность». Или, как говорили остряки, «конфликт хорошего с лучшим». Ну, в синема свои законы. Там есть «картинка»[39], обаятельные актеры и хорошие песни. Можно и на этом выехать. Но в художественных произведениях, если нет конфликта, то получается, извините, одно... это самое. Будь то хоть соцреализм, хоть постмодернизм. Тема Великой войны еще только-только обозначилась. Честно говоря, довоенным писателям она оказалась не по зубам. Люди, прошедшие через войну, читали произведения Алексея Толстого и Леонида Соболева – и ждали чего-то большего. А те, кто впоследствии напишет замечательные произведения о Великой войне, пока что еще переваривали эту непростую тему. Они придут позже.

Конечно, свято место пусто не осталось. Его захватили халтурщики. То есть они были всегда. С ними боролись. Как уже было сказано, в 1934 году разогнали РАПП. Но они полезли снова. В 1937 году кое-кому из бывших рапповцев, снова вылезших наверх, дали в руки кайло взамен пера. Мне лично их не жалко. За что боролись – так вам и надо. Но беда-то в том, что халтурщики неистребимы. А потому-то, когда признанные мастера советской литературы как-то самоустранились, на первый план вышли борзописцы. Конечно, были исключения, но вообще-то художественную литературу конца сороковых можно давать читать в качестве особо тяжелого наказания.

* * *

Но тут мы подходим к самому интересному. К знаменитому постановлению 14 августа 1946 года о журналах «Звезда» и «Ленинград». Полный его текст вы найдете в Приложении. А суть его в том, что Оргбюро ЦК ВКП(б) тяжелым катком прошлось по упомянутым журналам. Отголоски этого постановления громыхали еще долго. Но пока я остановлюсь на главных фигурантах этого дела – на всем известных Михаиле Зощенко и Анне Ахматовой.