Гений. Оплот

Так Юджина бросало из стороны в сторону, и в таком-то настроении – погруженным в печальные мысли – нашла его Анджела, когда приехала в Ривервуд. Временами он забывался и делался очень весел, но он страшно исхудал, глаза у него ввалились, и Анджела вообразила, что до такого состояния его довели переутомление и душевная тревога. Зачем она оставила его одного? Бедный Юджин! Она отчаянно держалась за те деньги, которые он дал ей, и большую часть их привезла с собой, чтобы сейчас же истратить на него. Ее очень беспокоило его здоровье и душевное состояние, она сама готова была взяться за любую работу, чтобы хоть сколько-нибудь облегчить его жизнь. Ей казалось, что судьба ужасно несправедлива к Юджину, и, когда в первую ночь он уснул рядом с нею, она долго лежала без сна и плакала. Бедный Юджин! Подумать только, какие испытания посылает ему судьба. Но, как бы там ни было, где может, она избавит его от страданий. Она постарается создать ему уют и сделать его настолько счастливым, насколько это в ее силах. И Анджела тут же принялась подыскивать хорошую квартирку или две-три комнаты, где им было бы спокойно и где она могла бы сама для него готовить. Вероятно, без нее он плохо питался. Надо создать ему возможно лучшие условия, надо, чтобы он всегда видел ее сильной и бодрой, быть может, ему передастся частица ее мужества, и он начнет поправляться. И она энергично взялась за дело, не переставая в то же время любовно ухаживать за Юджином, так как была убеждена, что в этом он особенно нуждается. Анджела и не представляла себе, каким фарсом все это ему казалось. Каким негодяем он представлялся себе! А между тем ему вовсе не хотелось быть негодяем – разбить все ее иллюзии и бросить ее на произвол судьбы. Эта двойная жизнь была так мучительна! Он не мог не признавать, что Анджела во многих отношениях лучше Карлотты. Однако Карлотта обладала более широким кругозором, в ней было больше утонченности. Это была светская львица, королева – лукавая, убийственно расчетливая, но все же королева. А вот Анджела больше подходила под общепринятое определение «хорошей женщины» – честная, энергичная, предприимчивая, готовая во всем подчиниться традициям и условностям своего времени. Юджин знал, что общественное мнение было бы всецело на ее стороне, а Карлотту оно осудило бы, но все же его больше влекло к Карлотте. Ах, если б можно было сохранить и ту и другую! Вот было бы прекрасно! – думал Юджин.

Глава XXVI

Однако в действительности все обстояло далеко не так просто и мило, как хотелось бы Юджину Анджела была бдительна до крайности, она по-прежнему стояла на страже долга и добропорядочности и как зеницу ока оберегала те привилегии и почести, которые по праву принадлежали ей как жене одаренного художника, правда временно потерявшего трудоспособность, но все же человека с большим будущим. Она обманывала себя надеждой, что невзгоды, свалившиеся на голову Юджина, закалили его и развили его практические способности, научили заботиться о себе, возбудили в нем инстинкт самозащиты и бережливость. Хорошо, что он сумел прожить на такой небольшой заработок, думала она. Но она добьется большего, они будут делать сбережения. Она откажется от своей мечты о роскошной студии и приемах и, каков бы ни был их доход, немедленно начнет откладывать деньги, хотя бы немного, пусть даже только десять центов в неделю. Если Юджин, трудясь каждый день, в состоянии заработать лишь девять долларов в неделю, – они будут жить на эти деньги. Юджин сказал ей, что у него осталось еще девяносто семь долларов из тех ста, которые он привез с собой, и их она решила немедленно положить в банк. Но он ни словом не обмолвился ни о проданной картине, ни о том, что промотал вырученные за нее деньги. Они будут класть в банк все, что принесет им продажа его картин в будущем, пока он опять не станет на ноги. В самое ближайшее время – как только у них заведутся деньги – они купят домик, чтобы не платить за квартиру. Часть их сбережений (очень незначительную) можно лишь в крайнем случае расходовать на одежду, но, вообще говоря, они к этим деньгам не будут прикасаться. Анджела и сейчас нуждалась кое в чем из платья, но решила, что с этим можно подождать. К девяноста семи долларам Юджина она прибавила те двести двадцать восемь, которые привезла с собой, и эта сумма в триста двадцать пять долларов была немедленно положена в Ривервудский банк.