Гений российского сыска И. Д. Путилин. Гроб с двойным дном

Гулко раздавались шаги в унылом, мрачном, темном и вонючем острожном коридоре.

Впереди шел старик-надзиратель с ключами в руках, за ним Путилин, прокурор и я.

Конвойные солдаты замыкали шествие, почтительно отда­вая честь представителям прокуратуры и сыска.

¾ Вот здесь, Иван Дмитриевич, — проговорил прокурор.

¾ Вы желаете присутствовать при моем разговоре с осужденным? — спросил Путилин.

¾ Это зависит от вас. Если вы ничего не имеете против этого, то я был бы рад присутствовать.

¾ Пожалуйста.

Надзиратель огромным клочем открыл дверь казе­мата.

Солдаты выстроились у двери.

Отвратительный, удушливо спертый воздух ударил нам в лицо. Пахло знаменитой русской «парашей», сыростью...

Когда мы вошли, сидевший у стола арестант в испуге вскочил.

¾ Господи, неужели за мной?.. Уже?.. — вырвался у него испуганный возглас.

Это был высокого роста, хорошо сложенный, почти еще молодой человек. Пятимесячное пребывание в остроге успели наложить свою печать на его нервное, выразительное лицо. Страх отразился на его лице.

¾ Ну, вот, Александровский, я исполнил вашу просьбу: я привез к вам господин Путилина. Он стоит перед вами. — И прокурор, сказав это, указал преступнику на моего гениального друга. ¾ Поблагодарите его превосходительство за согласие приехать сюда, — добавил прокурор.

На несколько секунд осужденный как бы замер.

Он отступил назад. В его глазах, полных муки, страдания, засветились огоньки и безумной радости и вместе с тем испуга.

Путилин подошел к нему, впиваясь в его лицо взором своих удивительных глаз.

¾ Здравствуйте, бедняга Александровский! Вы выразили желание видеть меня. Я приехал к вам.

Какой-то судорожный вопль вырвался из груди приговоренного к плетям и каторге.

¾ Ваше... ваше превосходительство! — захлебнулся он в волнении. — Благодарю вас... Спасите меня!

Путилин снял с правой руки перчатку.

¾ Вы видите эту руку, Адександровский? Это — правая рука Путилина, которую он никогда не подавал мерзавцам, посягающим на чужую собственность, чужую жизнь. Но вам я ее протяну, если... если...

¾ Что если, ваше превосходительство? — пролепетал заключенный.

¾ Если вы прямо, честно, откровенно скажите мне: ви­новны вы или нет. Решайте.

Я с восторгом глядел на моего гениального друга. Как он был высок, красив в этот момент!

¾ Пожмете мою честную, старую руку? — снова прозвучал голос Путилина. — Вы — ремесленник, а теперь — каторжник?

Миг — и с рыданием бросился осужденный к ногам Путилина.

¾ Не пожать, а поцеловать я ее хочу, ваше превосходительство! Клянусь памятью моей матери, я не виновен!

Лицо Путилина просветлело.

Он ласково поднял преступника и кратко бросил ему:

¾ Садитесь. Давайте говорить, Александровский.

Послушно, как автомат, сел обвиненный на табурет, привинченный к полу.

¾ Вас господин судебный следователь допытывал немало. Я поведу с вами допрос несколько иначе, — проговорил Путилин.

Он весь преобразился: голос его зазвучал резко и повелительно. Передо мною стоял мой друг, каким я его знал в моменты его знаменитых, особенных, путилинских допросов.

¾ Вы ясно помните все случившееся в роковое для вас утро?

¾ Да, — твердо ответил осужденный.

¾ Идя двором к подъезду дома вы дворника не видели?

¾ Нет.

¾ Войдя в подъезд, вы позвонили?

¾ Да. Но ответа не было. Я позвонил еще раз, и тут вдруг мне бросилось в глаза, что дверь полуоткрыта. Я вошел в темную переднюю. Удушливые клубы дыма, пахнувшего керосином, обволокли меня. Я сразу чуть не задохся. В испуге выхватил я спички, зажег одну. Дым валил из внутренних комнат квартиры. Тогда я бро­сился вон, желая поднять тревогу, я вот тут-то был схвачен дворником.

¾ Это я знаю. Скажите: что это были у вас за кольца, которые вы несли закладывать ростовщице?

¾ Одно толстое, золотое с аметистом, другое — гладкое обручальное. Эти вещи я берег как память о покойной матери. Но нужда понудила меня решиться их заложить.

¾ Нужда? Отчего вы стали нуждаться? Вы ведь мастер-серебряник?

Александровский понуро опустил голову.

¾ Пить стал я за последнее время. Не стали держать на местах.

¾ А почему вы стали загуливать?

¾ Горе со мной случилось. С невестой не поладил...

Путилин пытливо глядел на него.

¾ Где находились два ваши кольца?

¾ В кармане.

¾ В каком кармане?

¾ В кармане пальто.

¾ А-а, — тихо пробормотал Путилин. — Скажите, как вас схватил и держал дворник? За руки? За грудь? Да вот самое лучшее, покажите на примере. Вообразите, что я — вы, а вы — дворник. Ну-с!

Осужденный схватил руку Путилина, загнул ему ее назад, за спину, боком навалился всем корпусом на него таким образом, что другая рука Путилина тоже ока­залась в плену.

¾ Он прижал меня к стенке подъезда, крича: «Стой! Попался!» и потом: «Караул! Погром! Воры!»

¾ Хорошо, — проговорил Путилин. — Ну, до свидания, Александровский! Я еду и постараюсь сделать для вас, что смогу.

Страх и надежда засверкали в глазах убийцы.

¾ О, спасите, спасите меня, ваше превосходительство!

¾ Постараюсь, голубчик, постараюсь!

ОТСРОЧКА ПРИГОВОРА НА 7 ДНЕЙ. ПУТИЛИН В ДОМЕ УБИТОЙ