Гений российского сыска И. Д. Путилин. Гроб с двойным дном

¾ Ах, если бы я мог наверное знать, быть вполне уверенным, что по делу! — вырвалось у молодого че­ловека.

Путилин несколько удивленно и очень пристально поглядел на странного визитера.

¾ Простите, я не вполне понимаю вас... Скажи­те, что привело вас ко мне?

¾ Ваша слава гениального сыщика и репутация гуманнейшего, добрейшего, сердечного человека.

Путилин мягко улыбнулся, наклонив свою харак­терную голову.

¾ Спасибо на добром слове, но... к кому же из «меня двоих»: к умному сыщику или к сердечному человеку — привела вас судьба?

¾ К вам двоим, monsieur Путилин. Я в глубоком отчаянии, и верьте, что вся моя надежда только на вас.

¾ В таком случае давайте поговорим. Расскажи­те ясно, подробно, в чем дело.

И Путилин, приняв свою любимую позу, пригото­вился слушать.

¾ Рядом с нашим имением Н-ской губернии нахо­дилось и находится до сих пор богатейшее имение Приселовых. Владельцем его являлся отставной гвар­дии ротмистр Петр Илларионович Приселов, человек женатый, имевший всего одну дочь Наталию. Жили они открыто, роскошно, богато. Мы водили домами самую дружескую хлеб-соль. Я был старше Наталии Приселовой ровно на пять лет.

Оба — подростки, мы были настоящими друзьями детства, играли, возились летом в великолепном пар­ке, иногда даже дрались... Частенько до нас долетали отрывистые фразы из бесед наших родителей: «Эх, славная парочка! Впоследствии хорошо бы окрутить их». Вскоре, однако, посыпались несчастья. Сконча­лась от тифа мать Наташи, госпожа Приселова. Не про­шло и года, как Наташа сделалась полусиротой, как вдруг новое горе обрушилось на ее бедную головку: на охоте ее отец, Петр Илларионович Приселов, опас­но ранил себя выстрелом из ружья и через четыре дня, в тяжелых мучениях, скончался. Перед смертью он успел сделать духовное завещание такого рода: все свое состояние, движимое и недвижимое, он оставляет своей единственной дочери Наталии. Опекуном ее, и позже — попечителем, он назначает своего родного брата Николая Илларионовича Приселова. Наталия по окончании института должна поселиться в доме дяди-опекуна. Все огромное состояние, свыше миллиона, она имеет право получить от опекуна-дяди не ра­нее или ее замужества, или достижения совершенно­летия.

В это время Наташа кончала Н-ский институт, я — Н-ское привилегированное учебное заведение. Снача­ла мы виделись довольно часто: на балах, в спектак­лях-концертах. Детская дружба перешла мало-пома­лу в любовь. Мы полюбили друг друга со всей красотой и силой первой молодости.

Несколько времени тому назад Наталья Петровна, окончив институт, поселилась в доме опекуна-дяди. Я стал бывать там, но с каждым разом замечал, что опекун-дядя относится ко мне явно враждебно. Причина такой холодности для меня была совсем непонятна. Ведь ему отлично были известны те друже­ские отношения, которые связывали наш дом с домом его погибшего брата. Дальше — больше, мне чрезвы­чайно тонко, но вместе с тем и чрезвычайно категори­чески дали понять, что мои дальнейшие посещения нежелательны. Для меня это было неожиданным уда­ром. За Наташей был учрежден удивительно бди­тельный надзор, так что нам очень часто не удавалось обменяться и двумя словами. Около нас неизменно кто-нибудь торчал. За последнее время я стал замечать, что Наташа выглядит совсем больной. Вялая, апатич­ная, она произвела на меня несколько раз впечатле­ние человека, пораженного серьезным недугом... На мои вопросы, что с ней, она отвечала, что сама не знает, что с ней делается.

¾ Так, слабость... головокружение...

¾ Но отчего же, отчего же? — допытывался я, с мучительной тоской и тревогой вглядываясь в доро­гие мне черты лица.

¾ Право, не знаю, милый... — тихо, чтобы никто не слыхал, отвечала она.

А вот недели две тому назад, когда я приехал, ме­ня прямо уже не приняли.

¾ По случаю болезни барышни никого не прини­мают, — проговорил лакей, захлопывая перед моим носом массивную дубовую дверь.

И в течение десяти дней я получал все тот же от­вет... А вот сегодня я решил приехать к вам.

¾ С какой целью, мой бедный юный друг? — тихо спросил Путилин, заметив крупные слезы, катив­шиеся из глаз молодого человека.

¾ Потому что... потому что вчера мне пришла в голову мысль, может быть, и сумасшедшая, что мою невесту — пока еще только перед Богом...

И, близко наклонившись к великому сыщику, Беловодов что-то тихо прошептал.

Путилин отшатнулся от него, слегка побледнев.

¾ Почему вы это думаете? На чем основываете вы ваши подозрения?..

¾ Сам не знаю... сам не знаю... — с отчаянием вы­рвалось у молодого человека. — Какой-то таинствен­ный голос мне шепчет.

¾ Этого мало, голубчик.

¾ Я сам чувствую это, но, однако, этот таинст­венный голос во мне так силен, что я сегодня утром почти было решил обратиться к властям с формаль­ным заявлением моих твердых подозрений.

¾ И сделали бы непростительно и непоправимо опрометчивый шаг, который мог бы исковеркать всю вашу карьеру. Вы по образованию сами юрист. Раз­ве вы не знаете, чем пахнет выдвижение такого обвине­ния лицу, пользующемуся видным общественным по­ложением?

Путилин потер лоб ладонью и нервно прошелся по кабинету.