Читаем Гении Возрождения. Леонардо, Микеланджело, Рафаэль и другие выдающиеся живописцы, ваятели и зодчие полностью

Властвовавшее во Флоренции после ухода Медичи народное правительство использовало Микеланджело для строительства городских укреплений, а кроме того, ему показали и мрамор, который Баччо начал обкалывать, а также модель Геркулеса и Кака с предложением, чтобы его взял Микеланджело и, если мрамор не слишком обколот, высек из него две фигуры по своему усмотрению. Осмотрев мрамор, Микеланджело внес другое предложение: отказавшись от Геркулеса и Кака, высечь Самсона, попирающего двух филистимлян, им побежденных, из коих один уже мертв, другого же, еще живого, он собирается добить, ударяя его наотмашь ослиной челюстью. Но ведь случается часто и так, что человек предполагает, а Бог располагает, и так получилось и тогда: началась осада Флоренции, и пришлось Микеланджело вместо полировки мрамора подумать о другом и, ввиду опасений сограждан, из города убраться. Когда же война кончилась и было заключено перемирие, папа Климент повелел Микеланджело возвратиться во Флоренцию для завершения сакристии Сан Лоренцо и послал туда же Баччо, чтобы он позаботился о завершении гиганта; и вот, занявшись этим делом, Баччо и поселился в палаццо Медичи, а дабы показать свою преданность, писал его святейшеству чуть не каждую неделю, причем помимо вопросов, относящихся к искусству, он вторгался в частную жизнь отдельных граждан и тех, кто управлял государством, навлекая на себя этими мерзостными услугами еще больше недоброжелательства, чем прежде. И когда герцог Алессандро возвратился от двора его величества во Флоренцию, граждане указали ему на гнусные способы, какие применял по отношению к ним Баччо, вследствие чего и работе его над гигантом граждане как только могли препятствовали и мешали.

В это время, после того как закончилась венгерская война, папа Климент и император Карл встретились в Болонье, куда прибыли также кардинал Ипполито Медичи и герцог Алессандро, и Баччо решил, что пришло время и ему приложиться к туфле его святейшества, причем он захватил с собой полурельефную, отменно выполненную картину, высотой в локоть и шириной в полтора, с Христом, бичуемым у столба двумя обнаженными людьми. Он поднес ее папе вместе с медалью, выполненной по его просьбе его ближайшим другом Франческо из Прато, на лицевой стороне которой был портрет его святейшества, а на оборотной – Бичевание Христа. Когда же его святейшество принимал этот дар, Баччо изложил ему все затруднения и неприятности, препятствовавшие ему завершить своего Геркулеса, и обратился с просьбой, чтобы он вместе с герцогом создали ему возможность довести работу до конца, присовокупив о зависти и ненависти к нему в этом городе, а так как он был до ужаса и красноречив, и неистощим на доводы, он уговорил папу поручить герцогу Алессандро заботу и о завершении творения Баччо, и об установке его на площади.

В это время умер отец Баччо, ювелир Микеланджело, который при жизни взялся по распоряжению папы сделать для попечителей Санта Мариа дель Фьоре огромнейший серебряный крест, весь украшенный барельефными историями со Страстями Христа. Баччо для этого креста вылепил из воска фигуры и истории, дабы отлить их затем из серебра. Покойный Микеланджело крест не доделал, и он с несколькими фунтами серебра остался на руках у Баччо, который начал уговаривать папу передать его для завершения Франческо из Прато, с которым вместе он был в Болонье. Однако папа догадался, что Баччо хотелось не только отделаться от отцовского заказа, но и в какой-то степени извлечь выгоду из трудов Франческо, и он приказал Баччо, передав серебро и начатые и уже законченные истории попечителям, подвести с ними счеты с тем, чтобы попечители, расплавив все серебро, предназначавшееся для креста, использовали его на нужды своей церкви, лишенной своих украшений во время осады. Баччо же по его распоряжению были выданы сто золотых флоринов и рекомендательное письмо, дабы, воротившись во Флоренцию, он приступил к завершению работы над гигантом.

Но когда Баччо был еще в Болонье, кардинал Дориа, прослышав, что он собирается в скором времени уезжать, подстерег его и начал угрожать с криком великим и обидными словами за то, что не выполнил он ни обещания своего, ни долга, так и не закончив статую дожа Дориа, но оставив ее в Карраре неотесанной, а получив за нее пятьсот скудо. За все это, говорил он, попади он только в руки Андреа, ему придется отчитываться на галере. Баччо защищался смиренно и учтивыми словами, говоря, что У него действительно были препятствия, но что во Флоренции у него был мрамор такой же высоты, из которого он и собирался высечь эту фигуру, и как только он ее высечет и отделает, он отошлет ее в Геную. И он так хорошо сумел ответить и за себя постоять, что успел вовремя убрать ноги от кардинала. После этого, вернувшись во Флоренцию, он приступил к пьедесталу гиганта, над которым работал беспрерывно до 1534 года, когда окончательно его отделал. Однако герцог Алессандро из-за дурных отзывов горожан о Баччо и не собирался ставить его на площадь.

Перейти на страницу:

Все книги серии Коллекционное иллюстрированное издание

Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия
Тысяча и одна ночь. Сказки Шахерезады. Самая полная версия

Среди памятников мировой литературы очень мало таких, которые могли бы сравниться по популярности со сказками "Тысячи и одной ночи", завоевавшими любовь читателей не только на Востоке, но и на Западе. Трогательные повести о романтических влюбленных, увлекательные рассказы о героических путешествиях, забавные повествования о хитростях коварных жен и мести обманутых мужей, сказки о джиннах, коврах-самолетах, волшебных светильниках, сказки, зачастую лишенные налета скромности, порой, поражающие своей откровенностью и жестокостью, служат для развлечения не одного поколения взрослых. Настоящее издание – самый полный перевод английского издания XIX века, в котором максимально ярко и эффектно были описаны безумные, шокирующие, но восхитительные нравы востока. Издание иллюстрировано картинами и гравюрами XIX века.

Автор Неизвестен -- Народные сказки

Древневосточная литература
Кондуит. Три страны, которых нет на карте: Швамбрания, Синегория и Джунгахора
Кондуит. Три страны, которых нет на карте: Швамбрания, Синегория и Джунгахора

Впервые три повести классика отечественной детской литературы Льва Кассиля: «Кундуит и Швамбрания», «Дорогие мои мальчишки» и «Будьте готовы, Ваше высочество!» в одном томе.В 1915 году двое братья Лёля и Оська придумали сказочную страну Швамбранию. Случившиеся в ней события зеркально отражали происходящее в России – война, революция, становление советской власти.Еще до войны школьный учитель Арсений Гай и его ученики – Капитон, Валера и Тимсон – придумали сказку о волшебной стране Синегории, где живут отважные люди. Когда началась война, и Гай ушел на фронт, то ребята организовали отряд «синегорцев», чтобы претворить в жизнь девиз придуманной им сказки – «Отвага, верность, труд, победа».В 1964 году в детский лагерь «Спартак» приехал на отдых наследный принц Джунгахоры – вымышленного королевства Юго-Восточной Азии.Книга снабжена биографией автора и иллюстрациями, посвященными жизни дореволюционных гимназистов и советских школьников до войны и в начале шестидесятых годов.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Лев Абрамович Кассиль

Проза для детей / Детская проза / Книги Для Детей
Собор Парижской Богоматери. Париж (сборник)
Собор Парижской Богоматери. Париж (сборник)

16 марта 1831 г. увидел свет роман В. Гюго «Собор Парижской Богоматери». Писатель отчаянно не хотел заканчивать рукопись. Июльская революция, происходившая прямо за окном автора в квартире на площади Вогезов, сильно отвлекала его.«Он закрыл на ключ свою комнату, чтобы не поддаться искушению выйти на улицу, и вошёл в свой роман, как в тюрьму…», – вспоминала его жена.Читатели, знавшие об истории уличной танцовщицы цыганки Эсмеральды, влюбленного в нее Квазимодо, звонаря собора Нотр-Дам, священника Фролло и капитана Феба де Шатопера, хотели видеть тот причудливый средневековый Париж, символом которого был Собор Парижской Богоматери. Но этого города больше не было. Собор вот уже много лет пребывал в запустении. Лишь спустя несколько лет после выхода книги Квазимодо все же спас Собор и правительство постановило начать реставрацию главного символа средневекового Парижа.В формате a4-pdf сохранен издательский макет книги.

Виктор Гюго

Историческая проза

Похожие книги

10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии