Геном «ликвидация» (СИ)

— Не-е-е-т. Просто знаю, что ты недавно проснулась и мало что помнишь о своей прошлой жизни в Балансе. Решила помочь. В конце концов, кто поможет тебе, если не ты сам, но… — девушка теряется и отводит взгляд тёмных глаз в сторону. Возвращает его на лицо Хелен только тогда, когда продолжает фразу, — но я думаю, что чужая помощь лишней никогда не будет.

Хелен понятия не имеет, почему девушка выглядит не новым человеком в её окружении. Не знает, когда они были знакомы, а очевидно, были, и мечтает спросить, пока темноволосая не начинает широко улыбаться и говорить дальше:

— Меня, кстати, Аиша зовут, а тебя?

— Хелен.

— Приятно познакомиться.

— И мне тоже.

Они скрепляют знакомство рукопожатием, и Хелен также спешит улыбнуться.

— О! Хочу познакомить тебя со своими друзьями, раз уж они тоже тут, — Аиша поворачивается в сторону, обращая внимания на двоих юношей неподалеку. Один из них — тот, что повыше ростом, покрепче, с довольно длинными тёмными волосами и кривым носом — тычет мыском ботинка асфальт, а второй — пониже, с растрёпанными короткими волосами того же цвета, с яркими голубыми глазами и застывшей на губах улыбкой — смотрит в сторону девушек, убрав руки в карманы брюк. Хелен обращает на них внимание, оглядывая с ног до головы. Аиша говорит дальше:

— Высокого зовут Эдриан, а того, что пониже ростом — Мартин. Ты не обращай внимания, что они такие… ну… — и прерывает фразу.

— Какие?

— Непохожие. Может, покажутся странными, — Аиша неловко хихикает. — Эдри почти всегда такой хмурый, а вот Марти совсем наоборот.

Хелен недоумевает, но виду не показывает. С чего такие нелепые откровения при первом же знакомстве?

— Они оба из детского дома. Их отцов ликвидировали за то, что… в общем, часы засекли их. Не стоило им так тесно общаться с детьми. Обычно родители перебрасываются с сыновьями и дочерями парой-тройкой фраз, а в случае с отцом Эдриана и Мартина — они постоянно рассказывали им что-то, обсуждали, смеялись. Детей нельзя наказывать за излишнее общение, пока не достигнут того возраста, когда будут понимать реальность, но вот отцов…

— Ликвидировали? — вспоминает Хелен несказанное слово. Оно само всплывает в её мыслях и тут же оказывается на кончике языка.

— Да. С интервалом в несколько недель. Вот Эдри и Марти и встретились в детском доме, подружились, — Аиша начинает грустно улыбаться, опустив взгляд себе под ноги. — А потом они избрали своё отношение к ситуации: Мартин решил не падать духом и получать удовольствие от каждого дня, а вот Эдриан закрылся в себе и своих мыслях.

До чего же странно было это слушать. До чего неожиданно. Исповедь незнакомки. Почему она думает, что Хелен есть до этого дело?

Но кто мы, если не люди? Кто мы, если не те, кому не всё равно на чужую боль? Именно так думает Хелен, потихоньку расслабляя плечи, внимательнее вглядываясь в лицо Аиши, пропуская историю через себя. Словно почувствовав участие, темноволосая девушка резко поднимает подбородок, локоны падают за спину. В её глазах — свет, а в уголках губ — улыбка, тёплая.

— Но, конечно, они не всегда такие. Человек не может быть строго полярным, всегда есть моменты, когда эти двое ведут себя по-другому. И Эдриан даже умеет смеяться, правда, — хохотнув, заканчивает Аиша. Глаза её наполняются еле различимыми слезами, и она спешит приложить палец под нижнее веко, собирая жидкость. — Прости.

Часы на её руке звенят. Хелен только успевает спросить:

— За что?

— Ты не обязана была это выслушивать. Я просто надеюсь, что ты, — замолкает, устремляя проницательный взор прямо на лицо Хелен. От такого не укрыться, — не забудешь этого, М… Хелен. До скорого, — она бросает эту фразу и делает стремительный шаг в сторону, машет рукой. Всё ещё улыбается, и эта улыбка отпечатывается в сознании Хелен прочно. Она думает, что навсегда. И вместе с тем кто-то проливает на прежние воспоминания краску. Конечно, Хелен видит лицо Аиши не в первый раз, но не может припомнить ни одного разговора. И когда бывшая незнакомка присоединяется к двум парням, уводя одного из них за руку к зданию, когда второй — высокий — идёт следом, Хелен вздыхает. Это чувство нереальности никогда не кончится. Память возвращается отрывками. Обрывками слов и предложений. Такими же выглядят и разговоры, встречи. Нельзя погрузиться в разговор, нельзя сконцентрироваться на чем-то. Все мимолётно, всё быстротечно.

Ноги Хелен ведут её по тротуару, заводя туда, куда идут остальные люди, хотя каждый направляется в абсолютно разные точки Баланса. Хелен заправляет волосы за уши, делает глубокий вдох и неспешно шагает. В душе оседает чувство потерянности. И почему нет кнопки, которая вернёт всё былое в одну секунду, позволит понять всё в одно мгновение? Но Марк предупредил, что ей стерли память, а значит, всю картину получить она не сможет. Но кто она, чтобы диктовать правила и просить всё вернуть, если пути назад нет? Остаётся лишь принять правила игра.