Генрих IV

Пришло известие о скоропостижной кончине принца Конде. После крушения своих планов больной принц остановился в Сенте, вероятно, полностью не оправившись от раны копьем в живот, полученной в битве при Кутра. После двухмесячного отдыха он вместе с женой, приехавшей ухаживать за ним, вернулся в Сен-Жан-д'Анжели. Принц посчитал себя здоровым и снова начал ездить верхом. 3 марта во время игры в кольца у него открылась сильная рвота, и через два дня он умер. Ему было тридцать пять лет. Морней сообщил своему государю роковое известие в очень осторожных выражениях: «Наши сухожилия и руки порой причиняют нам боль, — сказа он ему, намекая на вражду двух кузенов, — однако это наши сухожилия и руки». Генрих перефразирует это образное выражение в своем письме протестантским церквам, заметив, что с принцем они потеряли свое второе око, он же потерял боевого товарища. Потеря была особенно тяжелой для самых истовых из гугенотов. Тело вскрыли, так как внезапная смерть {278} показалась загадочной, и подозревали отравление. Выехавший вскоре в Сентонж Генрих по дороге узнал странную новость. После смерти принца поймали пажа принцессы Конде, Шарлотты де Ла Тремуй, который собирался пересечь итальянскую границу с деньгами и драгоценностями своей госпожи. На допросе он обвинил принцессу в отравлении мужа и ухитрился сбежать. Невзирая на беременность, Шарлотта была арестована. Ее дворецкий под пытками признался, что яд был прислан из Парижа, и он думает, что его прислал д'Эпернон. Может быть, Генрих III поручил своему фавориту отправить на тот свет принца Конде с помощью его жены? Однако это было всего лишь предположение, и сомнения существуют до сих пор. Умер ли Генрих Конде от раны или перитонита, или от яда? Многие врачи обсуждали и обсуждают эти версии.

Смерть Конде потрясла весь протестантский мир. Что касается католиков, то они, разумеется, использовали растерянность и распри своих врагов. Лаварден, объединив королевские войска, осадил Маран. Генрих поспешил туда, но слишком поздно, чтобы спасти город. Тогда он удалился в Ла Рошель. Новости из Парижа были таковы, что казалось предпочтительнее занять выжидательную позицию. Агонизирующая монархия в любой момент могла рухнуть, оставив его один на один с Лигой. Год с лета 1588 по лето 1589 будет для него, и он это прекрасно понимал, решающим испытанием, «пробным камнем». {279}

Глава четвертая. Пробный камень. Май 1588 - август 1589

Предсказатели объявили 1588 год катастрофическим. В конце весны враждебные стихии обрушились на короля Франции. Генрих Наваррский с тревогой следил за этой неравной борьбой, понимая, что его собственная судьба связана с жизнью этого жалкого человека, в течение месяцев он лавировал, чтобы сблизиться с ним для объединения усилий. Вопреки ожиданиям, ему это удалось, но проклятие 1588 года распространилось и на 1589 год. 2 августа он останется один на один с надвигающейся грозой.

Генриха III раздражала опека Гизов. Его неловкие усилия освободиться от нее еще больше затягивали наброшенную на него сеть. Его мать с ужасом наблюдала за этой агонией. Она сделала ставку на Гизов из ненависти к своему зятю-еретику, но также и с целью укрепить семейственные узы со всем Лотарингским домом через другого своего зятя, герцога Карла, поэтому она старалась подвести базу к наследованию короны {280} его сыном, а ее внуком, маркизом де Пон-а-Муссоном. Однако ее не переставало волновать неповиновение Гизов. В начале 1588 г. Гизы провели в Нанси тайные совещания с руководителями движения. Чтобы удовлетворить желания Филиппа II, который готовился дать приказ к отплытию Армады, они подали сигнал к общему наступлению против сил Реформации. Генриха III вынудили принять ряд мер, которые ему претили: признание Лиги, предоставление лигистам командных постов и укреплений, опала д'Эпернона, утверждение решений Трентского собора, продажа собственности протестантов, казнь пленных. На экю испанского короля принцы начали вооружать своих сторонников в Париже и его окрестностях.

Парижские баррикады

С одобрения герцога Гиза парижская Лига создала структуру, более пригодную для ее повсеместного распространения. Тайный Совет был расширен до двенадцати членов, а город разделен на пять округов (левый берег, Сите и три округа на правом берегу), за каждым из которых надзирал полковник при поддержке капитанов, обеспечивавших кадрами вооруженные силы. Список людей, готовых к восстанию, насчитывал 20000-25000 человек.