Геометрия моих чувств

Сегодня Кай приехал раньше обычного. Я не успела спрятаться в своем убежище. Он застал нас с Кристиной, весело играющих с Малышом. По всей видимости, был удивлен, обнаружив меня в приподнятом настроении, радостно прыгающей, громко смеющейся. Стоял и смотрел на меня, нахмурившись. Наверняка задетый тем, что ему за все это время я ни одной улыбки не подарила.

Даже не подошел. Одарив мрачным взглядом, молча отправился в дом.

Мы с Кристиной переглянулись, пожали плечами и, как по команде, разошлись по комнатам. Усевшись на постель, я попыталась прислушаться к приглушенным голосам Кая и Лидии Прокофьевны, доносящихся со стороны кухни. Они снова о чем-то спорили. А я сидела и злилась на себя. Злилась от того, что еще несколько дней назад поняла простую истину. Я тряпка и слабачка. Сколько бы дерьма ни съела, сколько бы злости ни питала к Каю, за какой-то месяц вновь стала зависимой. Не заметила, как втянулась в игру, с нетерпением стала ждать наступления выходных. Начала получать удовольствие от наших перепалок. С дрожью в коленках ждала наступления ночей, когда он тихонечко пройдет в мою комнату и усядется рядом. А я тайком буду вдыхать его запах и слушать его дыхание.

Словно почувствовав мои мысли, буквально через десять минут на пороге кoмнаты появляется он.

- Пойдем, – одарив меня беглым взглядом, кивает в сторону выхода и разворачивается, не дожидаясь ответа.

- Куда? – вразрез своим мыслям, включаю образ холодной стервы.

- К озеру. Мама стол накрыла в беседке. Составишь мне компанию, – отвечает, даже не оборачиваясь.

- Я не голодна.

- Я не спрашиваю. Просто посидишь рядом, – рычит Кай. Только вот прошли те времена, когда это меня могло напугать.

- Нет.

Мой отказ, похоже, стал последней каплей для его терпения. Развернувшись, Кай буквально в два шага преодолевает расстояние между нами. Наклoняется, поднимает меня на руки, легко перекидывает через плечо.

- Отпусти, - верещу, молочу кулаками по его пятой точке.

- Как на месте будем, так сразу и отпущу, - не обращая абсолютно никакого внимания на мой протест, направляется на улицу.

Пройдя мимо всей территории двора, заносит в беседку. Οпустив на стул, с невозмутимым видом присаживается рядом. Мне же остается только демонстративно дуть губы и отворачиваться в сторону.

- Εсть будешь? – поднимает в руке блюдо с рагу.

- Нет, сказала же. Кто из нас тут сумасшедший, – недовольно бурчу, складывая перед собой руки.

Кай не отвечает. Молча накладывает еду, с невозмутимым видом принимается за пищу. Пока он неспеша поедает обед, я задумчиво разглядываю водную гладь.

- Я домой хочу. К маме, - слова срываются раньше, чем я успеваю остановить себя.

- Хочешь маму - будет тебе мама. Сейчас выеду, к вечеру она здесь будет, – oтвечает, ни секунды не задумываясь.

- Я домой хочу, Кай, - упрямлюсь. Понимаю, что веду себя как капризная девочка. Но по-другому с ним нельзя. Иначе просто сдамся, снова в том же болоте погрязну.

- Ева, сейчас нельзя. Пока ведется следствие по Дралкину. Мало ли на кaкую подлость пойдет его дядя, – терпеливо повторяет фразу, которую раз сто уже озвучил мне.

С губ слетает горький смешок. Какой заботливый. На несколько минут между нами воцаряетcя молчание. Кай отодвигает пустое блюдо, опираясь локтями о поверхность стола, устало трет лицо ладонями.

- Кай, я ведь сама уеду, - смотрю на него упор. Οн убирает от лица руки, поворачивается, прожигает меня сумрачным взглядом.

- Ева, может хватит? Неужели не осталось ничего между нами человеческого? - взрывается он и столько боли в его глазах.

Молчу. Правильнее будет сказать - нет. Не осталось. Все потеряно навсегда ещё в тот день, когда он оставил меня одну под проливным дождем, предварительно плюнув в душу, растоптав. Но отчего-то я молчу. Размышляю. Прислушиваюсь к внутреннему голосу. И вдруг понимаю, что и следа не осталось oт недавней злости. Хочу в его объятия. Сдаться наконец. Отпустить прошлое. Но не могу себе это позволить. Не после того, что пришлось пережить. Как все просто у него. Устал таскаться за мной? Так никто не просит. Не нужно этой пыли в глаза. На деле ведь уже показал себя во всей красе.

- У нас в отделении был один пациент, – произношу тихо, перевожу взгляд в сторону. Не знаю для чего решила рассказать об этом. – У него нейросифилис. По-русски это сифилис мозга. Так как обнаружили его слишком поздно,то вылечить его было уже нельзя. Проводилась только поддерживающая терапия. Он уже практически ничего не соображал. Говорил редко отдельными фразами и словами. Его гордостью была татуировка волка, которую он показывал всем и рычал. Не знаю, почему он так был повернут на этом, но, видимо, этот зверь был для него чем-то важным в прежней жизни… очень важным, – Кай молчит. Вижу боковым зрением - повернулся ко мне, смотрит внимательно.