Читаем Георгий Данелия полностью

У людей, не знавших Данелию лично, могло сложиться впечатление, что его лучший друг — Евгений Леонов, иначе почему последний появляется буквально в каждом фильме режиссера? На самом деле это не соответствовало действительности. «Вне кино мы не очень часто общались, — признавался Данелия в 2000 году. — Я, например, дружил с Бондарчуком — так мы друг у друга в гостях то и дело бывали. Или, скажем, с Кикабидзе мы уже более тридцати лет дружны — тут тоже все понятно. А с Евгением Павловичем мы чаще только по телефону говорили. Но он был настолько уникальный, самобытный актер, что не снимать его было бы верхом режиссерской глупости».

Бондарчук, однако, был на десять лет старше Данелии, а Кикабидзе, наоборот, — на восемь лет младше; и эта разница имела некоторое значение. Наиболее близкая дружба обычно возникала у Данелии с теми, кто, как и он, родился в конце 1920-х — начале 1930-х. В последние годы жизни Георгий Николаевич нередко общался с немосковскими друзьями по скайпу, причем с Резо Габриадзе, Гией Канчели и Эльдаром Шенгелаей он созванивался куда чаще, чем с Бубой Кикабидзе.

Данелия всегда считал себя не особенно коммуникабельным: «Характер на самом деле у меня трудный. Я человек замкнутый, неразговорчивый. Моя жена Галя, а она человек общительный, светский, знает: для меня сегодня выйти на улицу, с кем-то общаться, а тем более участвовать в бессмысленных тусовках — сплошное мучение. С любого застолья я смываюсь уже через час — скучно! Дай мне волю, я бы сидел у себя в кабинете, писал сценарии и никто бы меня не видел. Если бы можно было, я бы и кино не снимал…»

Жена Галина уточняла: «Друзей у него, несмотря на закрытость, много. Всю жизнь дружит с Евгением Максимовичем Примаковым. Они оба из Тбилиси. С Дато Иоселиани — главным кардиологом Москвы… Очень любит своего бывшего ученика Джаника Мехтиева, который живет в Азербайджане. Пытался помогать ему деньгами, зная, что у того нет работы, но Джаник — гордый и не принимает таких подарков. Зато сам шлет нам посылки — домашнее варенье, травы, орехи. Для Данелии нет слова “бывший”».

Сорежиссер мультфильма «Ку! Кин-дза-дза» Татьяна Ильина вспоминала вскоре после ухода Георгия Николаевича: «Работать с Данелией было тяжело, а вот дружить — волшебно. Это был невероятный человек, обаятельный, сочувствующий, нестареющий. В последний раз мы общались с ним по телефону 27 января — он сам позвонил мне в перерывах между больницами, чтобы поздравить с прошедшим Татьяниным днем».

Среди наиболее близких ему по жанру коллег-режиссеров Данелия называл другом Леонида Гайдая, которому в свое время не только «подарил» возможность экранизировать «Двенадцать стульев», но и надоумил снять «Вождя краснокожих» по О. Генри.

С Рязановым же Данелия сблизился лишь в XXI веке. «Мы с ним говорили незадолго до смерти, — вспоминал Георгий Николаевич об Эльдаре Александровиче. — В жизни не очень дружили, хотя и были в хороших отношениях. А потом, когда мы, старые, оба засели по домам, часто созванивались. И это было взаимно приятно: я его хвалил, а он меня».

Вживую Данелия в последние десятилетия особенно часто общался со своим соседом — журналистом Юрием Ростом, сыгравшим небольшие роли в трех последних игровых фильмах Георгия Николаевича.

Среди иностранных граждан ближайшим другом Данелии можно назвать знаменитого итальянского сценариста Тонино Гуэрру. Посредником-переводчиком в их разговорах выступала жена Гуэрры Лора, увезенная итальянцем из СССР в 1970-х.

Именно Гуэрра косвенно навел Данелию на задумку картины «Кин-дза-дза!».

— У вас в России так холодно, — вечно ежился гостящий в Москве Тонино. — Гия, тебе надо снять кино, действие которого происходило бы в очень жаркой местности. Ваши зрители это оценят — не сомневайся.

Об этом совете Данелия и вспомнил, когда вместе с Габриадзе сочинял сценарий «Кин-дза-дза!». Тонино оказался одним из немногих друзей Данелии, с восторгом принявших фантастическую картину о планете Плюк.

Гуэрра давал другу советы и по поводу анимационной картины, действие которой происходило на том же Плюке. «Это Тонино попросил, чтобы в мультфильме обязательно была песчаная буря, потому что это красиво. Я сделал ее ради него. Он в эскизах все видел, а до готового фильма не дожил».

В данелиевском кино тоже нередко возникает настоящая дружба — причем даже такая, которой никакая разница в возрасте не помеха. Грузный и значительный Коростелев дружит с маленьким пасынком Сережей больше, чем кто-либо из ровесников мальчика. Нелюдимый боцман Росомаха привязывается к назойливому подростку Ваське. Лучшими друзьями становятся молодой Бенжамен и престарелый Леван, Гекльберри Финн и негр Джим, а также седовласый капитан Фома Арчилыч и опекаемый им несовершеннолетний Толик.

Немеркнущим памятником советской дружбе народов стал приятельский союз грузина Мизандари и армянина Хачикяна в «Мимино». Этому тандему не уступает и дуэт прораба Машкова и студента Алексидзе — двух землян, угодивших в бездушный инопланетный мир и крепко сдружившихся на этой почве.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Кадр за кадром. От замысла к фильму
Кадр за кадром. От замысла к фильму

«Кадр за кадром» — это книга об основных правилах создания любого фильма, и неважно, собираетесь вы снять эпическое полотно всех времен или ролик для YouTube. Вместе с автором вы последовательно пройдете через все процессы работы над фильмом: от замысла, разработки сюжета, подготовки раскадровок и создания режиссерского сценария до работы на съемочной площадке. Вы узнаете, как располагать камеру, размещать и перемещать актеров в кадре, переходить от сцены к сцене и какие приемы использовать, чтобы вовлечь зрителей в происходящее на экране.А еще вас ждет рассказ о том, как эти задачи решали великие режиссеры двадцатого века: Альфред Хичкок, Дэвид Гриффит, Орсон Уэллс, Жан-Люк Годар, Акира Куросава, Мартин Скорсезе и Брайан Де Пальма.На русском языке публикуется впервые.

Стивен Кац

Кино / Прочее / Культура и искусство
Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью
Тарковский. Так далеко, так близко. Записки и интервью

Сборник работ киноведа и кандидата искусствоведения Ольги Сурковой, которая оказалась многолетним интервьюером Андрея Тарковского со студенческих лет, имеет неоспоримую и уникальную ценность документального первоисточника. С 1965 по 1984 год Суркова постоянно освещала творчество режиссера, сотрудничая с ним в тесном контакте, фиксируя его размышления, касающиеся проблем кинематографической специфики, места кинематографа среди других искусств, роли и предназначения художника. Многочисленные интервью, сделанные автором в разное время и в разных обстоятельствах, создают ощущение близкого общения с Мастером. А записки со съемочной площадки дают впечатление соприсутствия в рабочие моменты создания его картин. Сурковой удалось также продолжить свои наблюдения за судьбой режиссера уже за границей. Обобщая виденное и слышанное, автор сборника не только комментирует высказывания Тарковского, но еще исследует в своих работах особенности его творчества, по-своему объясняя значительность и драматизм его судьбы. Неожиданно расцвечивается новыми красками сложное мировоззрение режиссера в сопоставлении с Ингмаром Бергманом, к которому не раз обращался Тарковский в своих размышлениях о кино. О. Сурковой удалось также увидеть театральные работы Тарковского в Москве и Лондоне, описав его постановку «Бориса Годунова» в Ковент-Гардене и «Гамлета» в Лейкоме, беседы о котором собраны Сурковой в форму трехактной пьесы. Ей также удалось записать ценную для истории кино неформальную беседу в Риме двух выдающихся российских кинорежиссеров: А. Тарковского и Г. Панфилова, а также записать пресс-конференцию в Милане, на которой Тарковский объяснял свое намерение продолжить работать на Западе.На переплете: Всего пять лет спустя после отъезда Тарковского в Италию, при входе в Белый зал Дома кино просто шокировала его фотография, выставленная на сцене, с которой он смотрел чуть насмешливо на участников Первых интернациональных чтений, приуроченных к годовщине его кончины… Это потрясало… Он смотрел на нас уже с фотографии…

Ольга Евгеньевна Суркова

Биографии и Мемуары / Кино / Документальное
Миф и жизнь в кино: Смыслы и инструменты драматургического языка
Миф и жизнь в кино: Смыслы и инструменты драматургического языка

Разве в жизни так бывает? В жизни бывает и не такое! Чем отличается художественная правда от реальности и где лежит грань между ними? Почему полностью выдуманная драматическая история часто кажется нам более правдивой, чем сама жизнь? Этой теме посвящает свою книгу известный сценарист, преподаватель сценарного мастерства Александр Талал. Анализируя феномен мифологического восприятия, автор знакомит читателя с техниками, которыми пользуются создатели захватывающих историй, сочетая и смешивая мифические и жизненные элементы, «правду» и «ложь». На примере известных кинофильмов и сериалов он показывает, как эти приемы воздействуют на аудиторию и помогают добиться зрительского успеха. Книга будет интересна начинающим и опытным сценаристам, прозаикам и драматургам, киноведам, преподавателям сценарного мастерства, журналистам и специалистам по PR, а также всем, кто интересуется «повествовательными искусствами» – кино, театром, литературой.

Александр Талал

Публицистика / Кино