Герканский кабан

Неизвестно, то ли ненависть придала преследователю сил, то ли вельможа передумал спешить и приказал кучеру сбавить ход, но только расстояние между Штелером и каретой стало неумолимо сокращаться. Еще минута-другая гонки, и обиженный за всех своих славных предков моррон запрыгнул бы на закорки кареты, едущей под его же гербом. Но тут произошла неожиданность, необычайно осложнившая миссию возмездия. Карета стала заворачивать к воротам роскошного особняка, видимо, являвшегося конечной точкой маршрута. Возле изгороди, кроме спешивших открыть ворота слуг, расхаживала парочка вооруженных охранников и скорее всего около десятка наемных стражей дежурили в самом доме и с задней стороны двора.

Разумней было бы выждать, а не лезть на рожон, но бушевавшая в голове ненависть помешала полковнику прислушаться к гласу рассудка. Несмотря на численный перевес вероятного противника, Штелер решительно направился к ограде, намереваясь непременно покарать мерзавца. Он был готов безжалостно уничтожить каждого, кто осмелится встать у него на пути, погибнуть сам, но непременно отомстить за поруганную честь рода.

Мститель уже почти добежал, уже почти достиг медленно закрывавшихся за экипажем ворот, когда дверца кареты распахнулась. Сначала показался один из охранников, а следом за ним появился и сам обидчик. Штелер опешил, Штелер застыл и потерял дар речи. Легко и грациозно, как порхают бабочки на зеленой лужайке, из экипажа вышла статная, красивая дама в украшенном драгоценными каменьями темно-фиолетовом платье. Ее длинные, белокурые волосы ниспадали на плечи, подобно блестящему в лучах солнца водопаду.

Такого поворота моррон никак не ожидал! Честь рода превыше всего, но мстить женщине, да еще и такой красивой, недостойно того, кто называет себя мужчиной и в чьих жилах течет хоть капелька благородства. Штелер не знал, что делать. Он просто стоял и хлопал глазами, судорожно пытаясь поймать за хвост хоть одну из разбежавшихся мыслей.

Ворота уже почти закрылись, когда благородная незнакомка чуть-чуть повернула прекрасную головку, и моррон увидел в профиль ее лицо. Это была та самая танцовщица, которую он неумело попытался спасти этой ночью. Та самая, но этого никак не могло быть! Светские дамы не пляшут по кабакам и не шляются ночами по городу!

Голова Штелера предательски закружились, а в образовавшейся в ней пустоте опять появился неслаженный хор нашептывающих всякую неразборчивую чушь голосов. «Ну вот опять! И, как всегда, в самое неподходящее время и в самом неподходящем месте!» – успел подумать моррон, прежде чем потерял сознание и медленно сполз по ограде на пыльную мостовую.

Глава 9

Галантные кавалеры и благородные дамы

Каждый человек, будь он хоть мужчиной, хоть женщиной, раз в жизни да задавался вопросом: «Кто же из нас слабый, а кто сильный пол? И в чем, собственно, заключается эта абстрактная сила?» Если рассмотреть чисто физиологические показатели, то заметен явный парадокс: мужчины сильнее, но дамы выносливей и зачастую обладают куда лучшей реакцией и большей ловкостью. Живут женщины дольше, могут вынести более сильную боль, да и старение женского организма протекает намного медленней. Несмотря на недолговечность женской красоты и весьма краткий срок способности иметь детей, остальные функции организма хрупких барышень угасают довольно медленно. К тридцати пяти годам мужчина начинает дряхлеть как мужчина. Его желание продолжать род заметно слабеет или совсем угасает, в то время как большинство женщин в ту же пору только достигают пика активности. Вот и выходит, что мужчину считают сильной особью лишь потому, что он крепче может садануть по столу кулаком.

Общественная жизнь мужчины намного сложней, и совсем не потому, что от него больше требуют. В общении с женщинами существует множество ограничений и запретов, которые не каждый кавалер осмелится переступить. Дамам позволено открыто выражать свои эмоции, лить на голову мужчин поток бранных слов и при этом оставаться совершенно безнаказанными. Согласно нормам приличия, хорошо воспитанный кавалер никогда не оскорбит даму в ответ, не то чтобы ее ударить. Он должен выслушивать, он должен терпеть и при этом оставаться невозмутимым, спокойным и мило улыбаться. Если же на его лице возникнет хоть тень недовольства, его тут же обвинят в отсутствии галантности и в том, что он совсем не мужчина. Порою в светской жизни герканского двора возникали презабавные ситуации, когда благородные дамы и девицы набрасывались на своих мужей иль ухажеров с кулачками, а те были вынуждены спасаться бегством под дружный хохот свидетелей этого проявления чувств. Если девица разъярена и бьется в истерике, то уважающему себя кавалеру не остается ничего другого, как позорно ретироваться или мученически сносить побои остреньких кулачков да локотков. Так какой же из этого можно сделать вывод? Кто из нас: мужчины или женщины поставлены природой и обществом в более невыгодное положение?