Германская история: через тернии двух тысячелетий

Просвещение было не только философией образованной элиты, как иногда полагают. Оно являлось духовным и культурным феноменом, охватившим все сферы общественной жизни. Просвещение давало людям уверенность в том, что они могут сами осчастливить себя собственными силами, опираясь на законы природы и разума. Отныне человеческое благо и счастье надо было искать не на небе, а на земле.

Важная черта Просвещения состояла в критическом отношении к Библии, религии и церкви. Несогласованность и противоречивость библейских текстов стали осознаваться уже к исходу XVII в., что побудило ряд мыслителей подвергнуть их историко-критическому анализу. Представление о Боге, религиозную и церковную практику необходимо было привести в соответствие с «законами разума». «Бог — это разум!», — так лапидарно сформулировал эту идею в сер. XVIII в. религиозно-философский мыслитель Иоганн Христиан Эдельман (1698–1767), перешедший от пиетизма к радикальной критике церкви и на позиции «естественной религии». Ожесточенная борьба различных конфессий, по его мнению, столь же мало отвечала этой разумной религии, как и все еще распространенная вера в чудеса, в неведомые добрые и злые силы.

Если такая тенденция в критике религии отчетливо отделяла Просвещение от мировоззрения эпохи барокко, то, с другой стороны, нельзя не видеть того, что раннее Просвещение в своих основных чертах еще оставалось тесно связанным с прошлым. Оно было пронизано тем же самым геометрическим духом, что и наука, архитектура, живопись эпохи барокко. Стоит только прочитать сочинения раннего просветителя, профессора университета в Галле Христиана Вольфа (1679–1754), как сразу станет очевидно, что они наполнены аргументацией в «духе геометрии», которую он считал вместе с алгеброй самыми совершенными и прекрасными науками.

В социальном отношении философы раннего немецкого Просвещения недвусмысленно признавали существовавшее иерархическое строение общества как порядок, отвечающий требованиям разума. Они защищали монархический и даже абсолютистский государственный строй, считая, что он положил конец господскому произволу и нацелен на повышение благосостояния всех подданных. По их убеждению, абсолютная монархия может выродиться в тиранию не только потому, что за ней нет никакого общественного контроля. Как писал Вольф в книге «Разумные размышления об общественной жизни людей» (1721), власть монархов становится тиранией лишь тогда, когда «правящая персона действует вопреки общему благу и принимает в расчет только свои собственные интересы»[81].

В отличие от более радикального французского, раннее немецкое Просвещение было тесно связано с княжеским государством и выражало принципы патриархального абсолютизма. Но к кон. XVIII в. в вопросах политического устройства Просвещение здесь явно разделяется на два лагеря. Основная часть просветителей осталась на прежних позициях и все надежды на прогресс связывала с реформаторским курсом просвещенного абсолютизма. Суть его состояла в представлении о том, что монарх, как заявил Фридрих Великий, должен быть «первым слугой своего государства, не покладающим рук ради блага подданных». Его власть носит легитимный характер не столько в силу милости божьей, сколько из-за его экономического и политического успеха, разумного и справедливого управления страной. Наиболее ярким выражением принципов и политики просвещенного абсолютизма стало принятое в 1794 г. прусское Общее земельное уложение, которое кодифицировало все главные правовые основы государства.

С другой стороны, просветительская мысль развивалась по своей внутренней динамике и в политическом аспекте вступила в конфликт с государственной властью. Постулат универсальности разума означал право политического соучастия в управлении, которое не может быть ограничено сословными рамками, а должно принадлежать любому человеку независимо от его происхождения и социального положения. В основе этого тезиса лежала кантовская идея самоосвобождения, согласно которой, если народу предоставить право свободного выражения мнений, то его самопросвещение станет «почти неизбежным». Преградами на этом пути являются мешающие свету разума практика тайной политики абсолютистских кабинетов и цензура прессы. Поэтому радикальное крыло Просвещения считало одной из своих главных задач достижение свободы слова и печати и эмансипацию граждан от жесткой и мелочной опеки со стороны государства и его органов.

В 30-х годах на фоне просветительского движения в Германии начинают возникать масонские ложи. Первая учреждена была на исходе 1737 г. в Гамбурге. А в 1776 г. профессор права Адам Вейсхаупт (1748–1830) организовал в Ингольштадте (Бавария) орден иллюминатов, который стал центром наиболее радикальных элементов немецкого Просвещения и в 1785 г. был запрещен властями.